Котофан: Часы с кошкой

День был серым. Город был серым. Люди были серыми.

Саша брела по улице, не замечая ни яркого солнца, ни парящих в облаках птиц, ни шумных, нарядно одетых прохожих, спешащих по своим делам. Они ее тоже не замечали: едва скользнув взглядом, смотрели мимо – на солнце, птиц, сверкающие витрины и мелькающие в толпе лица знакомых. Пьяному от весны городу не было дела до худенькой девочки, сгибающейся под тяжестью набитого книгами ранца. Экая невидаль, возвращается ребенок со школы, хмурый, уставший. Зато какие у девчушки косы, и одета, как куколка – туфли, юбочка, плащик! Сразу видно, родители следят. А что нос повесила – так, верно, двойку схлопотала, и поделом: надо учить уроки, а не носиться по двору дотемна.

Двойку Саша и впрямь получила. Расстроилась, что на перемене кто-то стащил у нее кошелек, и растерялась у доски. В карманах осталась мелочь, ее даже на трамвай не хватило, потому и приходится возвращаться пешком. Но самое обидное вовсе не это, а что у нее сегодня день рождения. И в кошельке лежали деньги, выданные мамой на подарок.
Сейчас бы стоять в магазине, разглядывая выставленные в витрине игрушки, и знать, что можешь выбрать любую – а потом еще купить шоколадку, и, если повезет, карамельку на палочке. Или воздушный шарик. А вместо этого идешь голодная, злая, в глазах слезы и спина вот-вот разломится. И до дома топать еще целых три квартала, если не пять.
Дорогу Саша помнила, но не то, чтобы хорошо. Главное, добраться до вывески с кроликом, а там свернуть налево… или направо? Она старалась удержать последние крохи спокойствия – и потому боялась себе признаться, что заблудилась.
Выбранный наугад переулок закончился тупиком. Сумрачно, пусто, страшно. Слева, из-за домов, доносятся голоса – значит, там люди! И Саша, не раздумывая, кинулась через подворотню, в надежде спросить дорогу или хотя бы увидеть кого живого.
В крохотном сквере шумел блошиный рынок. Саша про такие только читала, но, едва увидев, поняла – это он и есть. Самые разные вещи, разложенные на газетах, скамейках и прямо на земле, застеленной старой клеенкой. Благодушные продавцы, сидящие на перевернутых ящиках или принесенных из дома стульях – почти все пенсионеры, но попадаются и молодые. Никто не кричит, не зазывает покупателей, не бранится с соседями. Тихонько разговаривают, решают кроссворды или лузгают семечки, поджидая того, кто способен оценить их сокровища. Кто пришел сюда за чем-то особенным, точно зная, чего хочет.
Вот будущий покупатель с сомнением оглядывает ряды. И – будто искра проскальзывает: решительно направляется в какой-нибудь неприметный уголок, ощупывает, приценивается и тут же ударяет по рукам. Обиженным не уходит никто: то ли за вещи не просят больше, чем они стоят, то ли все затеяно лишь для того, чтобы вещь без помех нашла себе нового хозяина.
Может, старому она уже не подходит. Или он – ей.

«У меня нет денег!» – напоминала себе Саша, когда ее взгляд падал на яркие книжки, заколки, бусы, плюшевых щенков и восхитительных фарфоровых кукол. Подойти она робела, любовалась издали, не глядя, куда ноги несут – и чуть не перевернула столик с выставленными на продажу безделушками.

– Здравствуй, милочка! – улыбнулась ей старушка в тяжелых старомодных очках. – Это ты ко мне так летела? Я никуда не убегу, не спеши, выбирай.

У Саши запылали уши. Она хотела ответить, что никуда не летела, шла себе, дышала воздухом, не собиралась ничего покупать и вообще здесь случайно – но мельком взглянула на столик. И слова застряли в горле. На застиранной, сложенной вдвое скатерти лежали часы. С кошкой. Рядом было много разных вещиц, но Саша видела только их: белый кожаный ремешок, перламутровый циферблат с прозрачными камешками-цифрами, сощуренные кошачьи глаза и тонкие серебристые стрелки. Кошка сидела в сияющем кругу, как королева, и надменно улыбалась. Саша никогда таких не видела: шерсть дымчато-белая, уши, кончики лап и хвост черные, на узкой мордочке темная маска, вроде карнавальной, а глаза ярко-голубые. Как небо в апрельский полдень.

– Выбрала, – довольно кивнула старушка. – Тебе завернуть, или сразу наденешь?

– Я без денег, – несчастным голосом сказала Саша, отчаянно желая, чтобы кошелек у нее украли не сегодня, а завтра.

Кошка ее очаровала: какие щенки и зайцы, какие куклы? Казалось немыслимым уйти – и оставить часы здесь.

– У тебя же сегодня именины, разве нет? – хитро прищурилась старушка и улыбнулась совсем как кошка. – И, потом, Ри Альби не продается. Она сама решает, когда ей уйти, и с кем. Так что бери, не морочь голову себе, мне и ей.

– Спасибо! – благодарно вздохнула Саша, принимая обернутые салфеткой часы. Пальцы коснулись ремешка, металлический холод ожег ладонь через ткань – и все вокруг стало неважным. Усталость, боль в спине, пропавший кошелек и испорченный день рождения… Значение имела только тяжесть лежащих в руке часов, как будто их искрящийся циферблат стал панцирем гигантской черепахи, которая держит на себе старушку, Сашу, город и все прочее мироздание.

– Носи с удовольствием. И иди уже, не то дома искать начнут!

Саша кивнула и подумала, что и правда пора домой. День клонился к вечеру, шумный, суматошный рынок перестал быть уютным. Голоса зазвучали резче и злее, продавцы упаковывали вещи и расходились. Поодиночке, компаниями, не мешкая и не оглядываясь. Как будто торопились освободить место для тех, кто придет сюда с закатом. Сумерки плыли над пустеющим сквером, тени ложились на истоптанные газоны, забытые табуретки и ящики, обещая ночное буйство. На миг Саше почудились призрачные продавцы и такие же призрачные покупатели, сосредоточенно перебирающие разложенные на темном шелке товары. Это было жуть как таинственно и увлекательно, да и просто жутко. Ночью живым тут делать нечего.
Подворотню Саша миновала почти бегом. Часы надела на ходу, совершенно не удивившись тому, что дырка на ремешке пришлась точно впору. Разве могло быть иначе? Девочке было не по себе. И лишь спокойный кошачий взгляд удерживал ее от того, чтобы сесть на асфальт и разреветься: уже темнело, а в какой стороне искать дом, она не имела ни малейшего понятия. Может, остановить кого-то, спросить дорогу? Но припозднившиеся прохожие пугали, Саша не могла заставить себя подойти. Вжималась в стены, едва заслышав шаги, чтобы не привлечь к себе внимания.

«Дуреха!» – мурлыкнул кто-то внутри ее головы. – «Чего тебе бояться, если ты со мной?»

Запястье будто кольнуло током, и на грязный, исчерканный разводами соли асфальт скользнула кошка. Изящная, черно-белая, в сумерках похожая на призрак. Не касающаяся лапами земли, не отбрасывающая тени.

«За мной, не отставай!»

Хвост нервно дернулся. Качнулись настороженные уши, глаза сверкнули бирюзой.

А глаза кошки на циферблате погасли, стали неживыми.

Кошка довела девочку до дома, да так быстро, будто они срезали путь не по дворам, а по соседнему измерению. В дверь Саша позвонила без четверти девять – порядок, она и позже задерживалась, если после школы заходила в гости к подружкам.
Открыла мама. Окинула тяжелым, внимательным взглядом, в котором облегчение мешалось со злостью. Беспокоилась, а как иначе? Она ведь любит Сашу. И Саша ее любит.

– Я опоздала и не предупредила, – шепнула девочка, вжимаясь лицом в махроввый халат. – Больше не буду так делать, я ведь уже большая!

– Ничего. С днем рождения, доченька. Смотрю, ты уже выбрала подарок?

– Ага! – весело кивнула Саша, улыбаясь потеплевшим глазам. – Столько мест исходила, ужас!

– Да уж могу себе представить. Быстренько переодевайся, мой руки и на кухню – еда стынет.

Кушала Саша в часах, не захотела расставаться с обновкой. Сегодня праздник – значит, можно! Руки мыла осторожно, чтобы ни одна капелька не попала на циферблат. И весь ужин глядела на кошку.
Мать ничего не сказала, но втайне порадовалась за дочку. Всего одиннадцать лет, а вкус – как у взрослой. Такую симпатичную вещицу выбрала, сама бы не нашла лучше.
Часы Саша все же сняла – перед тем, как забраться в кровать. Бережно положила на тумбочку, пожелала Ри Альби спокойной ночи. Молча. И легла спать.
Ответное мурлыканье донеслось уже в полудреме. И до самого утра девочке снилась кошка – волшебная черно-белая кошка с бирюзовыми глазами и мягкой шерсткой.
А кошке снились лунные мыши, снующие по подоконнику, пьянящий ночной ветер и приключения, ожидающие ее с новой хозяйкой. Она побудет с Сашей какое-то время – а потом уйдет: к еще не родившейся сестренке, подружке или, может, дочери…
К чему загадывать? Вот-вот рассветет, и с солнцем придет новый день, наполненный любовью и волшебством.

Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.

Отредактировано - Коша 15 Июня 2013 15:31:59

Девочке 11 лет и такая бесконтрольная самостоятельность… Или ключевое слово рассказа «Ри Альби»?

Двигаться в одном направлении - не значит идти к одной цели. Даже дохлая рыба может плыть по течению.

Отредактировано - Автор конкурсного рассказа 12 Апр 2013 12:35:13

Вот лично по мне - выкинуть фифовскую бредятину, либо сделать её легким (боле легким) налетом - получился бы отличный законченный рассказ.

Отчего-то вспомнилась повесть "Мерри Поппинс", там где-то была идея с неслучайными шариками, да и стиль напомнил.

В целом - неплохо. Повторюсь, мне, лично,ФиФ здесь режет глаз. Он создает некий привкус уничижительного мимими.

Сорри, но это мой взгляд.

Кулачи