Мигнул и ожил командный пульт, тонко запищал зуммер. «Эрика» вышла из гиперпространства и уже полторы минуты рассекала обычный космос, пилоту следовало принять управление – или доверить посадку автоматике.
У Лео не было причин беспокоиться. Тарра вырастала на экранах, как в образцовом учебном полете: сине-зеленый шар, вспухший громадами облаков, диск, яркая дуга горизонта и выгнутая поверхность – моря, горы, перерезанные лентами рек равнины. Единственный крупный материк, похожий на деформированную Австралию; сверкающие ледниками полярные шапки, лазурь океана и одинокая клякса обжитой земли, вытянутая вдоль экватора. Пустынь и лесов нет: луга, выжженные степи и редкие рощи, больше напоминающие сады или парки. Кислород вырабатывают обширные поля водорослей – из-за них вода имеет сизо-салатный оттенок. Аборигены предпочитают побережье; на всю планету – три скромных по земным меркам города, образующих правильный треугольник.
Местные не знают огня и не обрабатывают земли, но сочиняют изумительные стихи и симфонии, гремящие на всю Федерацию. Животный мир представлен единственной разумной расой – ни крупных млекопитающих, ни птиц, ни даже криля, зато на Тарре растут удивительные цветы с мерцающими в темноте лепестками, блуждающие деревья и уникальные поющие камни. Лео слышал запись: рассветный луч падает на замшелый валун, и тот начинает звенеть так мелодично и нежно, что никаких птиц не надо. Что-то такое насчет особенностей местных известняков и базальтов; что-то насчет параметров кристаллизации и отражающих свойств атмосферы… Лео не запоминал: смысл, если перевезенные в земные оранжереи цветы гибнут, что с ними ни делай, а камни поют только под светом Эа, упрямо игнорируя искусственное излучение такого же спектра.
Условия, близкие к земным. Отличный климат – почти круглый год лето, короткая зима и пара недель межсезонья. Ни болезней, ни хищников.
Быть бы Тарре курортом, куда рвутся любители диковинок: только самые воспитанные, которым не то что выкинуть фантик – завезти что-то сверх жизненно важного уже преступление. Или хотя бы закрытым музеем, куда съедутся ученые со всех уголков, будут разговаривать шепотом, восхищенно ахать и охать. Тщетно: аборигены против гостей, они хотят слушать ветер, сочинять песни и жить так, как заведено вековым укладом – и чтобы им никто не мешал. Чтобы установить гипермаяк на планете, потребовался год уговоров; еще полгода медоточивый дуэт Академии и Внешней Разведки выторговывал право послать экспедицию для изучения Тарры.
Один человек, сказали аборигены. Молодой, здоровый, красивый, готовый отказаться от благ цивилизации. С коротким именем. Лишенный ксенофобии, терпимый к инакомыслящим, доброта, способности к творчеству – очень желательны. Он будет жить с нами, жить как мы; позаботьтесь, чтобы наши условия стали для него источником радости, а не огорчения.
В отличие от других дикарей, этим ничего не было нужно от Федерации. Руководство проглотило их нелепые требования. Более того: оно постаралось их выполнить, максимально корректно и максимально полно. Специально написанная программа прочесала базу будущих лингвистов и космобиологов, начиная с третьего курса, с итоговым списком приватно беседовали представители обеих структур. Так Лео был вызван к декану, получил интригующее предложение и согласился провести академический отпуск там, где укажет Федерация. Сокурсники думали, что он влюбился, завалил сессию или разочаровался в профессии; они остались при своем, первым подписанным Лео документом был бланк о неразглашении, по которому любые его действия проходили под грифом государственной тайны.
Только до возвращения, успокоили академик с разведчиком. Слетаешь, напишешь отчет, побеседуешь с психологами и аналитиками – и хоть сразу за мемуары.
«Я что, настолько похож на идиота?» – подумал Лео и огорченно вздохнул. Про себя: он был на седьмом небе от счастья и искренне полагал, что вытащил счастливый билет. Его ждала Тарра; у обиды и огорчения не было ни единого шанса.
* 2 *
Маяк располагался на юго-западе континента, на побережье Моря Ветров. На экране мелькнуло мелководье, розовато-пепельный пляж и сочная растительность, уступившая место травянисто-пыльному однообразию обожженной солнцем степи. За степью ждал город, окруженный зеленой стеной садов – Э-Лао, самый густонаселенный и крупный из трех. Посадки тянулись на север и на восток, сливаясь с садами-парками двух других городов, отметина маяка тревожно пульсировала алым. Автопилот довел корабль до расчетной точки, запустить программу посадки должен был сам пилот.
Лео подошел к консоли и нажал большую желтую кнопку, которую ему показали во время экспресс-курса. Точно такая же, но зеленая, должна была вернуть корабль на орбиту. «Эрика» была до отказа напичкана автоматикой, рычаги и кнопки дублировались голосовыми командами и датчиками биометрии, а всем этим хозяйством заведовал корабельный компьютер. В компьютере жил искин, одна из последних военных разработок – рассудительный, вежливый, приученный в первую очередь заботиться о сохранности экипажа. Во время полета он никак себя не проявлял, лишь незримо направлял действия пассажира, согласуя полученную из Академии программу с его прямыми приказами. Если бы Лео попросил повернуть домой – они бы полетели обратно: начальство решило не рисковать, отправляя на Тарру кого-то еще, единственный пассажир автоматически превращался в командира корабля.
Лео и не думал о доме. Его манила планета – далекая, загадочная, неизученная, самый большой соблазн и вызов для любого исследователя. Ему хотелось потрогать все диковинки, своими глазами увидеть восход Эа, почувствовать, чем дышат местные жители – и попытаться их понять.
«Не прыгай выше головы, малыш», – сказал ему разведчик. – «Ты летишь на Тарру затем, чтобы местные к нам привыкали, а вовсе не за открытиями. Вернешься, доучишься – тогда и начнется настоящая работа!»
Он был прав. Третьекурснику Лео не тягаться с седовласыми зубрами, которые не сразу скажут, какая эта планета у них по счету. Но Тарре не нужны старики, не нужны авторитетные ученые, сходу отвергающие новое, идущее вразрез с их убеждениями и опытом. Видимо, аборигены желают воспитать своего исследователя сами; пусть, ведь это означает новую экспедицию на Тарру!
Лео верил в успех и даже в мыслях не допускал, что с ним может что-то случиться. Примерно на треть это был присущий молодости оптимизм, на две трети – хорошее предчувствие. Лео бредил Таррой шестой год, с того самого дня, как ее открыли, он жил грезами об экспедиции, в которой когда-нибудь примет участие – а когда мечта обрела плоть, разве можно было в ней сомневаться? Он ждал встречи с планетой с таким же трепетом и нетерпением, как иные ждут встречи с возлюбленной; подобно влюбленному, знающему о взаимности чувств, он был уверен, что Тарра примет его с распростертыми объятиями.
– Успешное приземление! – монотонно бубнил динамик. – Отклонение от расчетной точки посадки ноль целых три сотых процента. Геомагнитная обстановка стабильная… давление… влажность… температура…
Лео его едва слушал. Если условия на поверхности непригодны для жизни – корабль его просто не выпустит, зануда-искин знает свое дело. Еще во время Первого Контакта выяснилось, что состав атмосферы близок к земному, сила тяжести, давление и среднесуточные колебания температуры позволяют обойтись без скафандра. Опасных для землян микроорганизмов здесь не было, а если за прошедшее время природа изобрела что-то новое – с угрозой отлично справятся медблок и растворенные в крови модуляторы, больше похожие на боевые вирусы последнего поколения. Они спят, пока никто не трогает их хозяина, но как только роевое сознание заметит агрессию – незваному гостю сильно не поздоровится.
Впрочем, Лео сейчас было не до этого. Он жадно смотрел на текущие по экрану травы, слишком хрупкие и яркие для земных, и мало-помалу привыкал к мысли, что мечта ждет его за бронированной дверью «Эрики», на расстоянии вытянутой руки.
* 3 *
Сразу наружу он не пошел. Это было частью его новых обязанностей: установить связь с Землей, доложить обо всех происшествиях, согласовать планы и лишь после этого начинать действовать. Сеансы не реже, чем раз в неделю; при пропуске двух сеансов подряд Адмиралтейство посылает крейсер, который должен выяснить судьбу экспедиции. Лео наговорил текст на несколько минут, получил подтверждение об отправке и ушел собираться: если кураторы сочтут нужным ответить, искин перешлет сообщение на вояж-планшет. Он на месте, готовится приступить к Контакту – что тут еще обсуждать?
Луч Эа погладил щеку, ветер, знакомясь, взъерошил волосы. Он пах цветами и морем, увядшей травой и теплой песчаной пылью. Ни запаха механизмов, ни мертвой кондиционированной прохлады, привычной по Земле. Поправив рюкзак, Лео сделал шаг, потом – еще один: до вечера оставалось не так уж много, и за это время следовало добраться до условленного места встречи. Там будет кто-то дежурить, ожидая посланника Федерации, а если дежурного не окажется – не беда, можно дойти до Э-Лао самому. Инструкции и формальности были не раз согласованы: все, что от него требовалось – следовать правилам и действовать в интересах обеих цивилизаций.
Встречающий оказался на месте, вернее – встречающая. Эти длинные локоны и летящее по ветру платье могли принадлежать только женщине. Лео видел голограммы и хронику Первого Контакта, но реальность превзошла его ожидания: при всем своем совершенстве, техника не могла передать очарования лиц и грации движений. Лео она показалась похожей на эльфа, какими их рисуют в сказках: распущенные волосы немыслимо чистого оттенка, сияющие глаза и хрупкая фигура, словно сотканная из воздуха. Золотистые пряди струились по ткани цвета мокрой травы и мха, в раскосых зеленых глазах пылало заходящее солнце.
«Эа!» – одернул себя Лео и тут же махнул на ошибку рукой: вряд ли местные используют имя, данное звезде Тарры землянами. В словаре было несколько слов, обозначающих светило; какое из них верное – ему предстоит выяснить самому. Или, что предпочтительнее, с помощью этой потрясающей красавицы, стоящей в дверях увитой плющом хижины.
Только сейчас, по контрасту, Лео ощутил, что здорово устал за время марш-броска, с неудовольствием вдохнул пропитавший одежду запах пыли и пота. Ему хотелось глотнуть воды, перекусить и помыться – но не отменять же Второй Контакт из-за такой малости?
Женщина засмеялась и что-то прощебетала. Лео не уловил ничего знакомого, зато уловил переводчик: встроенный в вояж-планшет линг поднатужился и выдал доброжелательное приветствие, даже не слишком витиеватое. Видимо, хозяйка не хотела утомлять гостя, и так уставшего с дороги, а, может, и не надеялась, что тот ее поймет.
– Здравствуйте! – улыбнулся в ответ Лео, и линг разразился высокой щебечущей трелью.
* 4 *
Девушку звали Ви. Гладкое, лишенное мимических морщин лицо не отражало возраста, и Лео решил считать, что она молода. «Женщина» совершенно ей не шло: азарт и порывистость, не остуженные возрастом, мешали предположить, что у нее могут быть семья и дети, серьезный жизненный опыт, ответственные дела и скучные ежедневные обязанности. Он ошибался, как показало знакомство с Э-Лао: все жители города были похожи на мотыльков, легких, сияющих и беззаботных. Неудивительно, что Федерация с таким восторгом принимала их картины и песни – благополучные земляне давно разучились быть детьми, а тяготы жизни на большинстве присоединенных планет не располагали к веселости и искусствам.
«Эльфы» обитали в просторных деревянных домах, поодиночке и группами. Женщины внешне мало чем отличались от мужчин: и те, и другие носили длинные прически, предпочитали неброские цвета и легкие струящиеся одежды свободного кроя. На женских платьях было больше украшений, а мужчины чаще собирали волосы в хвост – вот, пожалуй, и все отличия; красота жителей Тарры и их склонность к индивидуализму превращали эти отличия в очень сомнительный признак. Более верным было судить по склонностям: женщины музицировали и рисовали, а любимым занятием мужчин было мастерить диковинные поделки или сочинять стихи и истории.
Ни один из сочинителей не озаботился тем, чтобы написать дневник или хроники своей расы. Ни одна из поделок не могла быть использована как инструмент или механизм – разве что при очень большом воображении, которым Лео, к сожалению, не мог похвастаться. Жители Тарры не создавали функциональных вещей, кроме ремесленных приспособлений, одежды и домашней утвари. Лео сильно подозревал, что основной причиной этих хлопот было желание ощутить фактуру ткани или украсить тарелку новой, только что придуманной росписью.
«Эльфы» жили, как мотыльки, совершено не заботясь о завтрашнем дне. Они не болели, потому не знали врачей и больниц; не убивали и не крали, поэтому у них не было полиции, юристов и тюрем. За те месяцы, что Лео провел в городе, он ни разу не встретил старика или сколько-нибудь зрелую особь; в тех источниках, что он прочел, ни разу не мелькнуло хоть что-то, близкое к понятию смерти.
Лео предположил, что для такого жизнерадостного народа смерть может быть строжайшим табу, поэтому о ней не говорят и не пишут. Почувствовав приближение немощи, горожане уходят в степь или топятся в море – это прекрасно объясняло, почему в Э-Лао нет стариков. Детей, впрочем, не было тоже – разве что подростки, на грани детства и юности. Детский вопрос, определенно, не был табу – Ви как-то интересовалась у пары друзей, когда они заведут маленького – просто Лео счел, что пока не стоит его поднимать. Для начала стоит поискать ответ самому: линг пополнил словарный запас и теперь отлично справляется с переводом. Одна беда – тексты художественные, сплошь аллюзии и метафоры… ну, чем труднее – тем лучше, к завершению экспедиции в Академии соберется библиотека и приличный словарь.
С момента прибытия в город Лео жил в доме Ви и был очень рад, что так обернулось. Он любил на нее смотреть – как смотрят на картину, на потрясающее произведение искусства – а ее, по всей видимости, не особенно тяготило присутствие чужака. Она даже интересовалась земной культурой – со свойственной ее народу беззаботностью.
– Что означает твое имя? – спросила она как-то вечером, когда из соседнего дома доносилось что-то чарующее и хрустальное, а в открытое окно вплывал запах засыпающих цветов и покрытой росой травы.
Линг превратил вопрос в «какова твоя суть», но Лео все равно понял. Ви рассказывала, что ее имя означает «звезда», и он запомнил использованные лингом обороты.
– Лев, – ответил он, не задумываясь, и лишь потом вспомнил, что львы на Тарре не водятся. Ви ждала пояснений; он выдал что-то о семействе кошачьих, стараясь не слишком ее шокировать – и тем раззадорил еще больше.
На помощь пришел планшет. Лео прокрутил ролик с котенком, играющим с клубком пряжи, показал черную как смоль пантеру и несколько сцен из жизни львиного прайда. Все материалы прошли строгий контроль, эксперты отбирали лишь то, что не содержало негатива и жестокости – Ви осталась довольна.
– Лев, – повторила она с улыбкой.
На следующий день в доме появилась картина: очаровательный серый в полоску котенок, самозабвенно гоняющий по полу клубок. Четкие линии, верные тона, чистые краски… у Ви был талант и отличная память, котенок с картины выглядел живее, чем на фотографии.
* 5 *
Жители Э-Лао любили ходить в гости: собирались шумными компаниями, пели, сочиняли стихи и музицировали. Лео часто сопровождал Ви на эти импровизированные концерты и стихийные литературные состязания. Второй отрадой горожан был раскинувшийся за чертой города сад – или все-таки парк? – в котором каждый житель проводил до половины дневного времени. Это было что-то вроде медитации: «эльф» устраивался под облюбованным деревом и сидел так часами, не двигаясь и не говоря ни слова. Некоторые приходили группами, негромко беседовали или играли на музыкальных инструментах, напоминающих флейты. Отправляясь в сад, Ви брала Лео с собой, чтобы он помог ей донести запасенные на двоих фрукты. Иногда ей хотелось побыть в одиночестве, и тогда она оставляла спутника дома; случалось это нечасто, и Лео хотелось верить, что он ей дорог не меньше ее любимого дерева.
Деревья давали обитателям Э-Лао все, или почти все. Голод утоляли растущими на ветвях плодами, из них же готовили десерты и соки. На молодых листьях настаивали воду, получая прохладный травяной чай, старые и загрубевшие шли на изготовление ткани. В дело годилась даже кора: из нее смешивали желто-зеленые и коричневые краски, для получения синих и красных и оттенков использовались корневища цветов и трав.
Деревья плодоносили все время, что Лео бывал в саду – не обильно, зато равномерно. Иногда на одной ветке уживалось по несколько соцветий, наливающихся завязей и уже зрелых плодов – причем разного сорта! Возможно, это был триумф селекционной работы «эльфов», возможно – причуды опыления ветром, ведь насекомых здесь не водилось. Лео с удовольствием ел плоды, как и все местные, и ничуть не тяготился такой диетой: даже корабельный медблок был вынужден признать, что в них содержится все необходимое для жизни. Загрузив ломтик плода в анализатор, Лео поразился результату – компоненты подобраны так тщательно, что любой витаминный коктейль позавидует. Впрочем, коктейль он тоже пил, и даже прописанный «на всякий случай» белковый концентрат – в те редкие дни, когда его накрывала внезапная и необъяснимая тоска по дому. Он же не собирался остаться здесь навсегда… или все-таки собирался?
Фруктами их снабжало дерево Ви. При первой же совместной вылазке в сад девушка показала, что можно есть, а что – не стоит, и строго-настрого запретила рвать плоды с других деревьев. Лео согласился, не задавая лишних вопросов: он подумал, что это тоже табу.
В одно прекрасное утро, спустя три месяца после знакомства, они сидели с Ви под деревом и разговаривали. Эа ткало сеть на траве, перемешивая обрывки света и тени, по гладкому стволу змеились темные росчерки от веток. Лео заметил, что одна из теней не двигается, несмотря на упорно стремящееся к зениту светило, и обратил на это внимание Ви. Девушка встала, Лео поднялся следом – и одновременно с ней обнаружил, что это не тень от ветки, а ползущая по лаковой коре трещина. Ви вздрогнула и прошептала несколько слов; они явно не предназначались для посторонних, но чуткий линг смог разобрать, что девушка говорит о «близком времени сна». А Лео – как человек, неплохо изучивший Ви – понял, что девушка огорчена этим фактом. Не погружена в скорбь, не опечалена; но даже мимолетная грусть – не в обычаях людей-мотыльков.
Лео навострил уши. Куратор упоминал, что на несколько месяцев в году связь с Таррой прерывается, а затем восстанавливается без всякого вмешательства. Он просил по возможности разобраться, в чем дело, и Лео сразу почуял, что загадочное «время сна» имеет к этому самое прямое отношение.
Ви рассказывать не пожелала. Путано пояснила, что это «время отдохновения и осмысления», «время ожидания перемен» – и умолкла, осознавая тщетность своих усилий. Это время было для нее чем-то личным и хорошо знакомым: чужим в двух словах о нем не расскажешь, а свои и так знают.
На следующий день трещина стала еще шире, ее уже можно было заметить, не приглядываясь. Беспокоясь о дереве, Лео предложил ее замазать – и Ви взглянула на него так, как когда-то смотрел куратор, когда Лео случалось задать особенно дурацкий вопрос.
Больше он ничего не советовал и не спрашивал. Трещина становилась шире, Ви – грустнее и грустнее. Близилось время отчета в Академию, Лео должен был отлучиться на пару дней, чтобы сходить к кораблю. Разумеется, он мог отослать отчет и с планшета, но на этот раз стоило именно поговорить, обсудить детали и странности: как заметил Лео, такие же отметины появились на многих стволах, наверняка это что-нибудь значило.
Прощались они под деревом Ви. Трещина была уже глубиной с ладонь, ее края щерились беззубой пастью. Плодов вызрело мало, зато ветки были усыпаны множеством едва распустившихся бутонов. Вокруг разносился чарующий аромат – нежный, свежий, немного горьковатый, подобного которому Лео не вдыхал ни разу. Казалось, он явился воплощением всепобеждающей красоты, хрупкости бытия и нового настроение Ви; так могли бы пахнуть прохладные сумерки и желтые розы, умирающие в высокой хрустальной вазе.
– Я скоро вернусь! – жизнерадостно пообещал Лео. Он и сам не заметил, как заразился от горожан оптимизмом: в самом деле, как можно хмуриться, когда вокруг тепло, солнце, веселые собеседники и новые впечатления. Стихи, музыка, если повезет; а не повезет – просто еще один прекрасный летний день, проведенный с красивой девушкой. Тарра славилась своим климатом, из-за наклона оси и формы орбиты холода здесь бывали нечасто и надолго не задерживались. Лео очень надеялся, что успеет улететь до того, как курорт превратиться в лыжную базу: ему не хотелось мерзнуть, еще больше не хотелось видеть Ви закутанной по самые брови. Этой девушке шло только лето, золотистый загар и легкие воздушные платья; конечно, зима когда-нибудь настанет, но до нее еще много дней, наполненных светом и теплом.
* 6 *
Переговоры отняли у Лео больше времени, чем он планировал. Академию заинтересовал отмеченный в саду феномен, они долго согласовывали перечень экспериментов, способных прояснить суть загадки – и при этом не задеть трепетных чувств аборигенов. Лео объяснял, спорил, убеждал и ругался – но, в конце концов, сумел настоять на своем. Он понимал, как горожане относятся к деревьям, и не желал допустить, чтобы саду был принесен какой-нибудь вред. Похоже, незаметно для себя он проникся местным духом и стал настоящим экспертом по Тарре – это придется кстати, когда Академия задумает новую экспедицию. Он сюда вернется, и не раз! Конечно, Ви возить на Землю не стоит, полет может ее убить – но зато он может привезти Землю к Ви, прихватить с собой книги, фильмы и репродукции, причем какие понравятся, а не только одобренные начальством.
Он распланировал жизнь на несколько лет вперед и не предполагал, что реальность может преподнести сюрприз. «Пара дней» превратилась в неделю, наверняка Ви уже беспокоится. Когда он собирал рюкзак, готовясь отправиться в Э-Лао, информер сообщил, что температура за бортом понизилась – но это его не насторожило.
И совершенно напрасно. То, что для компьютера было несущественным колебанием в десять градусов, обернулось подтаявшим инеем на траве и холодным, пронизывающим до костей ветром. Погода не располагала к неспешным прогулкам. Лео шел споро, на пределе своих сил, и только на половине дороги сообразил, что стоило захватить каких-нибудь теплых вещей для Ви. Возвращаться не хотелось; что ж, он сначала спросит, что ей нужно, а потом сходит к кораблю.
Ви дома не было, как и ее друзей и ближайших соседей. Э-Лао казался вымершим: тихие дома, пустынные улицы, ни музыки, ни смеха – только ветер несет по дороге пыль, хлопая неплотно прикрытыми ставнями. Застегнув до самого горла куртку, прихваченную ради спокойствия вездесущего искина, Лео поспешил в сад – вдруг сегодня какой-нибудь праздник или всеобщая церемония, и все жители там?
Сад был пуст – так же, как и город. За время его отсутствия трещина в дереве Ви разрослась от корней до кроны – но, похоже, уже затягивалась: она выглядела длиннее, но не такой глубокой, как раньше. Бутоны отцвели, под ветками лежали горы прозрачных синевато-розовых лепестков, источавших тот же непередаваемый запах; кажется, он стал даже сильнее, обретя недостающие терпкость и законченность. Это был аромат зимы, аромат смерти – а из трещины в стволе выглядывали кончики ярко накрашенных ногтей Ви. Будто дерево пожрало свою хозяйку, мстя за сорванные фрукты, и та успела лишь протянуть руку за помощью…
Лео смотрел на дерево. В голове не было ни единой мысли – они испарялись, стоило хотя бы мельком взглянуть на злосчастную трещину. Он кричал, уговаривал Ви вернуться, кажется, даже плакал – все тщетно, чудовище не желало отпускать свою жертву.
«Вернусь с лазерным резаком!» – в ярости пообещал Лео, стукнув по стволу кулаком.
«И с переносным сканером», – вкрадчиво дополнил проснувшийся внутри ученый. Где он был, этот умник, когда Лео едва не завалил сессию?!
Сканер оказался хорошей идеей. Или не очень хорошей, смотря с какой стороны взглянуть. Лео едва не вывернуло, когда он увидел, что творится внутри дерева: обернутое слоями сердцевины тело, гладкая кожа, постепенно растворяющаяся в древесине. Ви не дышала, но и не была мертва: клетки и не думали разлагаться, датчики улавливали слабый мозговой ритм, похожий на глубокий сон или кому. Пытаться ее достать означало убить, даже если пригнать в сад корабль: Лео не был уверен, что корабельный медблок сможет помочь Ви. «Эрика» разрабатывалась для людей, а не для эльфов – не исключено, что искин попробует устранить Ви как угрозу, едва Лео внесет ее внутрь.
Вмешательство исключалось. Оставалось лишь ждать, что будет дальше.
Спустя неделю от Ви остались только скелет и мозг, все остальное превратилось в прозрачный сок и упругую древесную плоть. Сканер настаивал, что в останках по-прежнему теплится жизнь: ритм стал даже четче, со всплесками, будто Ви и дерево видят сон – один на двоих. Или они и раньше были едины, а Лео это открылось только сейчас?
Ветер перебирал иссохшие лепестки, взметал к облакам в тщетной попытке снова пристроить на кроны. В воздухе пахло снегом, к свежему морозному аромату примешивалась горечь опавших цветов и мертвых, скукоженных завязей. Листья и не думали опадать: стали длинней и толще, обернули кончики веток, оберегая их от холодов. Кора, обратившись в живую сталь, звонко гудела от ударов.
Еще немного, и короткую осень Тарры сменит зима. Время лететь на Землю: рано или поздно в сад снова придет весна, возрожденная Ви шагнет к солнцу – но останется ли она собой, будет ли помнить Лео?
Послано - 03 Ноябр 2013 : 23:37:27
Мне очень, очень понравилось... Я не критик и не могу точно описать свои чувства. Но они были. Это самое главное. Спасибо.
Послано - 04 Ноябр 2013 : 08:17:27
Оригинально. Смерть есть или смерти нет? Как у осенних листьев. Очень хочется верить, что возрожденная Ви останется собой. Но если нет... Тех, кто верит в реинкарнации, не пугает же, что каждый раз человек живет новую жизнь.
Послано - 04 Ноябр 2013 : 15:20:53
Очень понравился стиль изложения и сама композиция рассказа. Спасибо, было приятно прочитать. Желаю Автору дальнейших творческих успехов и победы.
Мне очень, очень понравилось... Я не критик и не могу точно описать свои чувства. Но они были. Это самое главное. Спасибо.
Рада, что история отозвалась! Это действительно главное, когда текст рождает эмоции или побуждает что-то переосмыслить. Лилэя, спасибо за первый комментарий. Автор был в сомнениях, что у него получилось хоть что-то из задуманного.
Оригинально. Смерть есть или смерти нет? Как у осенних листьев. Очень хочется верить, что возрожденная Ви останется собой. Но если нет... Тех, кто верит в реинкарнации, не пугает же, что каждый раз человек живет новую жизнь.
Туча, вы верно уловили идею. Смерть есть - но ее все-таки нет. Мне тоже хотелось бы верить, что с наступлением весны Ви снова станет собой, но в реальности это вряд ли осуществимо. В лучшем случае она сохранит часть воспоминаний и облик, а что-то изменится за время "сна". Это не бессмертие, скорее вечная реинкарнация.
Отредактировано - Автор конкурсного рассказа 04 Ноябр 2013 17:02:04
Очень понравился стиль изложения и сама композиция рассказа. Спасибо, было приятно прочитать. Желаю Автору дальнейших творческих успехов и победы.
Fantastochka, спасибо! Автор еще учится, поэтому стиль и композиция у него гуляют от плюса к минусу. Хорошо, что на этот раз выпал скорее плюс )))) Благодарю за вдохновляющий отзыв и добрые пожелания, вам тоже удачи!
Послано - 05 Ноябр 2013 : 12:26:26
Идея понятна и мне лично близка. Но есть много моментов, о которых спотыкается логика. Например: Три города на материке. Что за города, если огня аборигены не знают? Из дерева? Вряд ли судя по всему не рубят они сук, на котором... Из камня? - Так инструменты нужны металлические. А это - огонь. Правда, есть вариант... Типа бобровых хаток если... Глиной скрепленные жилища... Опять - таки "симфонии аборигенов". Что за симфонии? Инструменты музыкальные нужны для них, коллектив, ноты... Опять -таки - "местные сказали... разрешили... запретили" Да кто они, эти местные? Друг от друга живут далеко, им чтоб весточку передать - недели надо. Нет у них ни советов, ни правительств... И быть при таком раскладе и территориях не может. В принципе. А если "не заботятся о завтрашнем дне", - не только некому, но и ни к чему решения принимать. Абсолютно.
Послано - 06 Ноябр 2013 : 11:33:13
Идея похожа на ту, что в рассказе Урсулы ле Гуин "Старшие". Там люди деревенеют вообще все целиком. Подаю идеи. Цивилизация металла - не обязательно огонь: медь, пожалуй, можно ковать холодным способом. Камень обрабатывают с помощью воды и деревянных клиньев. С деревом можно договориться - оно же умирает. Или приказать раздвинуться древесине - есть и такая фант-идея. И потом - они ж эльфы, отчего не допустить магии? Поищите - Том Барнет Сван, там дриады живут в дуплах деревьев, и домики у них довольно большие. Скопление таких может называться городом. Для музыки нот не нужно, а если поют не а капелла, инструменты легко сделать из тростника, прутьев, волос и прочего примитивного материала. Ментальное сообщение для связи и то необязательно: и в человеческом обществе она осуществляется быстро: барабаны, трембиты, особого рода дальнобойный свист (забыла, где на Земле, остров такой) и просто в стиле Одна Баба Сказала.
НО ГЛАВНОЕ: зачем эти ухищрения и замечания предыдущих коллег? Лес - единый организм (корни переплетаются). Если он находится в симбиозе с людьми - они имеют все. О том, что дома деревянные - сказано недвусмысленно. Еще. Смотрите Цветы у Саймака "Все живое", дословно - "Всякая плоть есть трава". Они удовлетворяют все нужды человека самими собой, это им как волосы отрезать.
Послано - 10 Ноябр 2013 : 20:16:16
Повезло мне - в один день две инопланетных осени попалось, да еще каких!-)
По поводу симбиоза с деревьями - мне кажется, такое сосуществование имеет смысл именно из-за отсутствия огня: как еще пережить холодные времена, хоть и недолгие, если еще и теплой одежды нет? Зарываться под землю? Но там не теплее.
Память "эльфов", тоже по моему мнению, после восстановления должна сохраняться, а иначе весь общественный строй, технологию и даже искусство каждый раз приходилось бы вспоминать заново. А если сохраняются воспоминания о том, как сделать ткацкий станок, то отчего не память про соседа или друга?
Про визитеров: Лео-то хорошо обеспечили, не заразится. А вот земные и прочие болезни - как ученые могли быть уверены, что самая пустяковая бактерия не станет гибелью всей цивилизации? Ну а если не станет, то на месте земных товарищей я бы предложила завезти на Тарру хотя бы кошек и полевок. Да, вот такой я биологический террорист :)))
В момент, когда Ви запретила Лео есть плоды с других деревьев, подумалось, что дальнейший сценарий - райского сада и искушения. Но не срослось: Адам, не дождавшись Змея, отошел на пару дней, а когда вернулся, обнаружил, что Ева изменила ему с деревом :)
Теперь несколько непоняток и одна мысль вбок
Слетаешь, напишешь отчет, побеседуешь с психологами и аналитиками – и хоть сразу за мемуары.
«Я что, настолько похож на идиота?» – подумал Лео и огорченно вздохнул. Про себя: он был на седьмом небе от счастья и искренне полагал, что вытащил счастливый билет.
Не поняла сочетания эмоций. К чему относилось огорчение? К предложению написать мемуары или к чему-то еще?
рычаги и кнопки дублировались голосовыми командами и датчиками биометрии
Рычаги дублировались командами?.. Что имел в виду автор, понятно, но перефразировать бы?..
Он ждал встречи с планетой с таким же трепетом и нетерпением, как иные ждут встречи с возлюбленной
"...как ждет любовник молодой минуты верного свиданья..." :)
Послано - 12 Ноябр 2013 : 23:00:38
Имбирь, следующий комментатор правильно объясняет бытовые тонкости: у эльфов сложный симбиоз с деревьями. От себя добавлю: внимание к заявлениям аборигенов связано с тем, что земляне хотят соблюсти законность, у них такой общественный строй и менталитет. Федерации вовсе не требуется единое правительство Тарры, нужно просто официальное решение контактной группы местных. Так когда-то вели переговоры с американскими индейцами - племен много, они разобщены, никто не имеет права говорить от лица всего народа, зато можно заключить сепаратное перемирие или согласовать что-то с отдельным племенем (либо группой племен). Это очень грубая аналогия, но уж какая есть. Насчет "симфоний" - это слова ГГ, он мыслит земными категориями, потому что воспитан в Федерации. С концертами эта музыка имеет мало общего, но на момент старта терминология еще не устоялась, и ГГ использует те термины, которые ему привычны.
Идея похожа на ту, что в рассказе Урсулы ле Гуин "Старшие". Там люди деревенеют вообще все целиком. ... Еще. Смотрите Цветы у Саймака "Все живое", дословно - "Всякая плоть есть трава". Они удовлетворяют все нужды человека самими собой, это им как волосы отрезать.
Огнелис, спасибо за идеи и имена! Насчет Саймака не вспомню, а именно эта Урсула точно терра инкогнита. Не все из библиографии прочитано, к сожалению.
По поводу симбиоза с деревьями - мне кажется, такое сосуществование имеет смысл именно из-за отсутствия огня: как еще пережить холодные времена, хоть и недолгие, если еще и теплой одежды нет? Зарываться под землю? Но там не теплее.
Верно!
Память "эльфов", тоже по моему мнению, после восстановления должна сохраняться, а иначе весь общественный строй, технологию и даже искусство каждый раз приходилось бы вспоминать заново. А если сохраняются воспоминания о том, как сделать ткацкий станок, то отчего не память про соседа или друга?
Тут сложнее, все зависит от того, захочет ли пациент помнить, и еще от ряда факторов. В общем случае навыки и знания остаются, а "личное" сохраняется с изменениями. Иначе по прошествии какого-то времени накопится усталость, мир потеряет очарование и новизну. Земной пример: многие люди внутренне "выгорают" еще до того, как наступает старость. Их ничего не радует, они ни к чему не стремятся, просто по привычке живут день за днем. А у жителей Тарры есть выбор и средство от скуки и "лишней" памяти.
Про визитеров: Лео-то хорошо обеспечили, не заразится. А вот земные и прочие болезни - как ученые могли быть уверены, что самая пустяковая бактерия не станет гибелью всей цивилизации? Ну а если не станет, то на месте земных товарищей я бы предложила завезти на Тарру хотя бы кошек и полевок. Да, вот такой я биологический террорист :)))
Кошек - непременно! Куда без кошек? А кошек надо кормить... ))))) Ничего от бактерии не случится: эльфы - отчасти деревья, а деревья при случае могут их подлечить (или даже изменить биохимию "симбионт-гуманоидов"). В дополнение - в Федерации полно бюрократов, они никогда бы не послали корабль без соответствующих опытов.
В момент, когда Ви запретила Лео есть плоды с других деревьев, подумалось, что дальнейший сценарий - райского сада и искушения. Но не срослось: Адам, не дождавшись Змея, отошел на пару дней, а когда вернулся, обнаружил, что Ева изменила ему с деревом :)
С запретом просто. "Ее" дерево точно настроено на физиологию Лео, а насчет чужих - вопрос.
Теперь несколько непоняток и одна мысль вбок
Слетаешь, напишешь отчет, побеседуешь с психологами и аналитиками – и хоть сразу за мемуары.
«Я что, настолько похож на идиота?» – подумал Лео и огорченно вздохнул. Про себя: он был на седьмом небе от счастья и искренне полагал, что вытащил счастливый билет.
Не поняла сочетания эмоций. К чему относилось огорчение? К предложению написать мемуары или к чему-то еще?
Огорчился, что производит впечатление идиота, раз ему говорят такие глупости и предлагают в них верить. Правительство, так или иначе, будет вести за ним наблюдение, чтобы не болтал лишнего о Тарре, но это адекватная плата за мечту.
Послано - 14 Ноябр 2013 : 18:00:31
Автор конкурсного рассказа
Тут сложнее, все зависит от того, захочет ли пациент помнить, и еще от ряда факторов. В общем случае навыки и знания остаются, а "личное" сохраняется с изменениями. Иначе по прошествии какого-то времени накопится усталость, мир потеряет очарование и новизну. Земной пример: многие люди внутренне "выгорают" еще до того, как наступает старость. Их ничего не радует, они ни к чему не стремятся, просто по привычке живут день за днем. А у жителей Тарры есть выбор и средство от скуки и "лишней" памяти.
А вот тут у нас уже дебри философии пошли: зачем строить отношения с кем-то, зачем любить (кстати, у них есть любовь?), если через какой-то срок можно "нырнуть" в дерево и выйти с девственно-чистой памятью по неудавшимся эпизодам жизни? Но тогда возникает бругой вопрос: а что, если человек (условно скажем :), которого Ви (к примеру) предпочла забыть, решил ее помнить? И мало того - действовать на эосновании этих воспоминаний? Помните, был фильм "Вечное сияние чистого разума"? Там как раз затрагивалась эта проблема. (Если не смотрели или не помните - это как-то так.
И усталость от мира - проблема личности, а не мира :)
Кошек - непременно! Куда без кошек? А кошек надо кормить... )))))
Или если не мышей, то котокорма тонны, за который потом "эльфы" стали отдавать бы что угодно - "киска кушать хочет" - или согласились на мышей :))))
Ничего от бактерии не случится: эльфы - отчасти деревья, а деревья при случае могут их подлечить (или даже изменить биохимию "симбионт-гуманоидов"). В дополнение - в Федерации полно бюрократов, они никогда бы не послали корабль без соответствующих опытов.
Спасибо, успокоили :)
С запретом просто. "Ее" дерево точно настроено на физиологию Лео
Она с деревом договорилась?
Огорчился, что производит впечатление идиота, раз ему говорят такие глупости и предлагают в них верить. Правительство, так или иначе, будет вести за ним наблюдение, чтобы не болтал лишнего о Тарре, но это адекватная плата за мечту.
Послано - 16 Ноябр 2013 : 10:09:38
Черт!!!! Это Огнелис.
Менять сложившийся биогенез не советую.
Урсулу издавали в сборниках, не уверена, что в компе найдете всякую мелочь. Сб. "Глоток воздуха", советую "Пересадка". И Свана не забудьте. Вообще прекрасная вещь.
Огнелис, ПОЦАРАПАЮ!!! Коша
Отредактировано - Коша 16 Ноябр 2013 10:43:31
Ответить на тему "Осень: Страна вечного лета - конкурс"
Версия для печати
Послано - 01 Ноябр 2013 : 14:53:49
