Осень: Сны падающих листьев - конкурс

***

Солнечный луч первого дня осени игриво остановился на краю фарфоровой чашки. Он держал ее в своих руках. Кажется, весь мир замер… Остановился и ждал. Безучастно наблюдая, когда закончится счастье. Счастье довольно хрупкая вещь, ведь счастливый его обладатель, как правило, об этом его неизменном качестве ничего и не знает. Девушка сидела напротив, ее неуверенность предательски выдавало повторяющееся движение руки. Она то и дело прятала непослушную прядь волос за ухо. Хотя заколотые в пучок волосы подразумевали именно эту прядь, именно у ее правого уха. Она рассматривала его. Голубую рубашку в мелкую клеточку, настолько мелкую, что она сливалась и создавала приятный тон. Его куртку, легкую и светлую с молнией и двумя карманами. И еще руки… Обыкновенные мужские руки.
– Мне нужно идти… - произнесла она.
- До встречи, - ответил он.

1

Отражение в зеркале сегодня явно не понравилось своему хозяину. Он провел по седеющей щетине, повернул лицо в полупрофиль, недовольная гримаса капризно кривой ухмылкой сморщилась в ответ. Майк нанес гель и отточенными годами движеньями удалил намеки на неминуемое приближение своего сорокалетия. Телефон разрывался в соседней комнате. Включилась громкая связь, и секретарь корректно потребовал явиться в назначенное время.
«Черт... - процедил про себя Майк. - Опять этот потный Джек… Надоело. Играть комедию… Ну, ничего! Еще неделя и вернется леди Роу, поставит его на место». Майк нажал кнопку:
- Я все помню, Элисон. В двенадцать. Конференция, гостиница Рокси.
Шум. Свет. Лица. Все смешалось яркими красками второго рабочего дня. Майк вдохнул полной грудью бурлящую энергию спешащих прохожий, воспринимая их как разумную биомассу мыслей, требований, слов и желаний. Комедию играть не пришлось, у Джека подскочило давление и на встречу, он не явился. Майк, довольный своим прочитанным докладом и этим нереальным фактом отсутствия Джека, покидал гостиницу. На прощание он улыбнулся девушке на рецепшен. Худенькая, с тоненькими пальчиками и чересчур большими глазами на маленьком лице девушка, позвала его.
- Мистер, Майк Эдисон!
Майк подошел к ней.
- Мистер Эдисон, вам письмо.
- Мне? - удивился Майк. - Письмо? Как в старые добрые времена. Без интернета.
Письмо было коротенькое. Его содержание напомнило ему что-то банальное и неуловимое. Все понято. Письмо написала женщина. И не просто женщина, а «романтическая особа в поисках любви». По крайней мере, так ее охарактеризовал Майк. Она искала своего возлюбленного, которого тоже звали Майк, и назначила ему встречу, сегодня вечером. Не решаясь отказать столь милой даме, Майк перенес важную для его здоровья процедуру на час раньше.
Современная клиника находилась прямо в центре старого уютного парка. Такое странное, нелепое сочетание. Классические круглые фонтаны, с потресканными статуями, вечнозеленые аккуратно подстриженные кусты, тщательно скошенная трава и стеклянное авангардное здание чем-то напоминающее летающую тарелку. Мед брат, лениво бросил Майку нужные указания в вперемешку с латинскими терминами и проводил его в палату. Майк, послушно шагая ему вслед, в сотый раз про себя брезгливо осуждал длинные волосы и порванные джинсы медработника.
Ник включил датчики, аппарат зашипел, и знакомый звук обозначил начало предстоящей процедуры. То ли монотонно повторяющееся: «Тс-п-тс», то ли просто накатившаяся внезапно усталость. Майк стремительно провалился в царство Морфея.

Одышка. Звук своего прерывистого дыхания настораживает, заставляя сердце стучать еще быстрей. В полумраке ступеньки ведущие вниз. Он спускается по узкому коридору. Темные, сырые стены мелькают перед глазами. Эхо собственных шагов. В неправильном обратном порядке - сначала глухое эхо, затем шаги. Он задерживается у деревянной преграды. Дверь распахивается. Свет. Ослепительный, до невероятного яркий, словно молоко вливается в его глаза. Прекрасная брюнетка в этом необъяснимом свете. Цвет ее волос на столько контрастен! Мягкая, завораживающая, подчиняющая все органы чувств, улыбка. И глаза - словно аквариум невысказанных желаний. Девушка смеется, обнимает его. Кружится, как будто парит в объятиях волшебной музыки. Ее волосы догоняют такт ее изящных движений в замедленной съемке странного сна. Он следует за ней. На стене притягивает все его внимание размытый предмет. Он подходит ближе. Касается холодной поверхности зеркала. В отражении незнакомый ему человек. Отражение улыбается и всматривается в глаза Майка. Мимика его лица меняется с удивительной быстротой. Улыбка, подергиваясь, превращается в маску ужаса. Майк просыпается.

Задержав дыхание, Майк резко приподнялся, широко раскрыв глаза. От сильного толчка иголка соскочила с вены, и кровь быстро окрасила в алый, небрежно задранный, рукав его рубашки.

2

Вечер. Холл гостиницы своей обстановкой тщательно манипулировал чувствами, пытаясь максимально создать домашнюю атмосферу. Горчичный тон стен, широкие диваны, не новенькие с запахом кожи, а чуть с потертой благородной обшивкой. Девушка сидела на одном из них и держала в руках журнал, со стопки всегда лежавших на стеклянных столиках отеля. Майк сразу отметил про себя ее волнение. Она перелистывала страницы и не могла сконцентрировать внимание на чтении.
- Вы Кэтлин? Простите, фамилия не указана в письме.
Девушка оглянулась и чуть привстала с дивана.
- Да. Я… Благодарна, что вы откликнулись…
- В чем суть проблемы?
- Проблемы нет. Вы не Майк. Не смею вас больше задерживать.
- Почему? Именно я и есть Майк. Давайте выпьем кофе. Все равно на встречу с вами у меня запланировано несколько минут.
Майк скрылся за зелеными шторами и через секунду вернулся, плюхнувшись на диван напротив девушки.
- Из вашего письма я понял, что вы ищете одного человека.
- Да. Он проживал здесь. В этой гостинице. А потом исчез. Это конечно глупо… Вы подумаете, что многие мужчины вот так вот исчезают. Но… Я чувствую… Вернее я уверенна, что-то не так.
- У вас должен быть как минимум его телефон. Фамилия. Работа, наконец. Ведь чем-то он занимался?
- Его звали Майк. Он работал над проектом три месяца. Он обещал мне показать его. Когда закончит. Телефон уже восемнадцать дней не включен.
- А номер? Вы знаете, какой у него был номер в отеле?
Кэтлин в ответ по-детски пожала плечами, словно не осознавая всю глупость ситуации. Нелепую паузу нарушил официант, грациозно маневрируя круглым подносом с двумя чашками и кофейником. Майк замолчал. Сделал глоток горячего кофе. Новая знакомая виновато смотрела на него. Длинными пальцами провела рукой по лицу и остановилась за ухом, будто бы хотела поправить волосы, которые на самом деле ей не мешали. Заколка щелкнула, и темные пряди медленно укрыли ей плечи. Майк уставился на водопад черных волос, замедленное их падение вытянуло из памяти обрывок странного сна.
«Де жа вю», - пронеслось у него в голове.
- Перезвоните. Может я смогу вам чем-то помочь.
Майк протянул ей визитку и неторопливо покинул холл.

В этот вечер Майк долго просидел за ноутбуком. Цифры перестали походить на цифры, создавая корявый хоровод на экране ноутбука. Майк снял очки и протер глаза. Его номер находился в самой тихой части отеля. Майк прошелся по комнате и соблазнился объятьями мягкого кресла, поджидавшего возле окна. Закрыл глаза. Доносившиеся где-то снизу тоненькие обрывки музыки, успокоили его и он уснул.

Ступеньки. Аккуратные, ровные. Он поднимается вверх. Вокруг его головы, создавая шумящий нимф, крутятся непонятные значки. Он продолжает идти. Дверь из первого сна. Майк стучит три раза. На пороге странная женщина: широкие скулы до невозможного натянуты, короткий ежик седых волос, майка висит на ее нескладном теле, черное тату пауком уселось на плече.
- Ты принес? – тихо шипит она.
Он достает из кармана пачку денег и протягивает ей.
- Этого мало.
- Я знаю. Я вернусь еще.
Он торопливо покидает комнату. Шум улицы останавливает его. Машины превращаются в серый рой металлических капель. Странный «нимф» все кружится, Майк руками пытается разогнать его, словно назойливых мух. Тишина. Движение вокруг прекращается. Теперь движется он. Он бежит. Люди в белых халатах появляются у него на пути. Он садится и перелистывает множество бумаг. Лицо молоденькой медсестры, выделяется из массы безучастных лиц и вкрадчиво всматривается в него. Высокий мужчина надевает на его руку ремешок. Люди исчезают. Майк висит в пустоте. Шум. Звук нарастает. Майк поднимает голову и обнаруживает его причину. Вокруг головы крутятся, издавая звуки, черные, острые и закругленные значки. Он ловит рукой один из них. Кладет на ладонь и подносит, чтобы рассмотреть. Это нота.
- До. До-о-о, - протяжно поет он. Фальшивый звук собственного голоса будит Майка.
- Черт… Музыка. От куда эта музыка? - проснувшись, возмутился Майк.

3
Матовая кабинка душа напоминала космическую капсулу. Шум воды слился с равномерным похлипыванием носа Кэтлин. Мокрая и в одежде она сидела в кабинке, размазывая черные полосы косметики на щеках. Джинсы взяли в липкий плен ее ноги. Красная футболка приобрела пятнистый рисунок, меняющий свой орнамент по желанию капель. Рядом валялся телефон.
- У него все отлично, - с сарказмом повторяла она.- Не волнуйтесь… Я… Его жена, - закончила фразу Кэтлин и разразилась новым рыданием.
Утром, взяв себя в руки, Кэтлин для себя твердо решила: в этом мире для нее любви нет. Никогда. Никого она не будет любить. Если только сможет разлюбить. Заставить совершить себя такой подвиг? Как будто бы это возможно. Чем многограннее ум, тем ухищренней может убедить себя в этом. Но сердце…

Копошась в мелком беспорядке необходимых настоящей женщине предметов, Кэтлин наткнулась на визитку Майка.
- Доброе утро я Кэтлин… - растерянно выпалила она.
На связи оказалась Элисон, секретарь Майка. Майк в это время проводил очередную конференцию и Элисон обещала передать ему суть звонка.
- На самом деле это не столь важно… - положила трубку Кэтлин, сама не осознавая, зачем потревожила его.
Но через время внимательная секретарь перезвонила ей, назначив встречу с Майком в том же отеле, вечером.

Господин Одиночество бродил, где то за спиной по их жизни. Спасаясь от его общества, Кэтлин и Майк нашли убежище в друг друге. Но если Кэтлин между модным телешоу и свиданием с Майком выбирала последнее, то для Майка Кэтлин была чем-то неизбежным, как пророчество наглой цыганки. Хоть ты и не веришь ни в одно ее слово, знаешь, что будет именно так. Инородные, непонятные сны преследовали его, превращаясь в длинный сериал в стиле Твин Пикс. Главной героиней была Кэтлин.

Иногда так бывает. Снится тебе человек, а ты его не знаешь в жизни. Так, видел несколько раз. И в этом твоем сне ты живешь и чувствуешь. И чувство твое реальное, ведь это же твой сон? Ты его настоящий хозяин? И чувствуешь во сне совсем иное. Сильную привязанность. Как будто ты давно влюблен. И не сомневаешься в этом. Естественность происходящих событий берется за чистую монету твоим спящим сознанием. И вот - ты любишь его. Любишь во сне. Просыпаешься и … Смотришь на него теперь по-другому. Как будто в реальной жизни может быть что-то подобное, и под воздействием сна думаешь об этом человеке. Ночью, лежа на подушке рассматривая звезды, подглядывающие в твое окно, ловишь себя на том, что ждешь продолжения. Сон - спираль сознания. Плод неконтролируемой действительности. Вечный упорядоченный хаос. Вариант будущего в несуществующем прошлом. Может наш мир это чей-то сон? Например, уставшего творить Бога. «Проснись…»,- огромное желание шепнуть Ему.

4

На город обрушился дождь. Широкий джип остановился и принял на свой борт намокшую пассажирку. Кэтлин с прозрачной каплей на носу чмокнула водителя в щеку и принялась рассказывать свой до конца еще не прожитый день. Майк не слушал ее. Он видел образ, готовый, сложившийся из его снов. Ему ничего не нужно было о ней знать. Кто-то давно все рассказал ему.

- Ты снилась мне.
- И как? - смутившись, спросила Кэтлин.
- Я проходил по площади, кажется это площадь Святого Иоанна, на окраине парка Квин.
- Да. Знаю. Я люблю… Любила это место. И что?

- Там на углу есть мраморное здание. Я вижу, голубь пытается взлететь. И не может - на его ногах запутался пакет. Он взлетает, пакет как парашют надувается и тормозит его. Все проходят мимо. Голубь продолжает нелепые попытки. Появляешься ты. В таком полосатом шарфе,- Майк жестом показал его на себе, - Ловишь голубя двумя руками и держишь. Я спешу к тебе, чтобы помочь развязать пакет.

Майк затормозил и остановился в пробке. Кэтлин отвернулась к окну и пальцами водила по запотевшему стеклу.

- Зачем… Зачем ты говоришь мне это? - ее губы не открываясь, выдавали слова.

Майк испуганно всматривался в непонятную реакцию.

- Он подошел ко мне… И освободил его. Он улетел! Высоко! Обыкновенный, серый голубь. Так мы познакомились… С Майком, - закончила, отрывком из своего прошлого, сон Кэтлин.

В тот пасмурный день они больше молчали. Никто не хотел идти другому навстречу и сгладить появившуюся напряженность. Теперь Майк был уверен, что сны напрямую связанны с новой его знакомой. Ему даже показалось, что кто-то специально разыгрывает такой сценарий.

«Интересно, что на этот раз?» - спросил Майк, сидя на кровати. Сон не заставил себя долго ждать.

Солнце не слепит. Это не удивляет его, хотя оно находится прямо над ним. Близко. Он вдыхает его свет, как воздух.
«Я дышу солнцем, - думает он. - Я один и в то же время меня много. Странное ощущение себя. Я длинный и широкий. Огромный и настолько тоненький, что качаюсь от слабого ветра. Я втягиваю воду ногами… Она наполняет меня. Я молчу… И слышу тысячи своих голосов. Каждый из них думает и говорит разное, но об одном и том же…»
Голоса требуют… Мечтают… Но больше всего анализируют череду событий. Зародившееся во сне желание непременно посмотреть от куда они, сразу переходит в результат: он видит листья. Голоса - издают листья.
«Теперь я понимаю, что я - дерево».
Мгновенно растворившись в листьях, он становится одним из них. И чувствует. Он снова человек. Запыхавшись, стоит перед дверью. В руках мокрый букет роз. Аромат цветов наполняет все вокруг. На пороге появляется Кэтлин. Сонная и в пижаме с разноцветными кроликами. Волосы растрепанны и чуть припухшие глаза.
- Майк? Почему ты весь мокрый? - еще до конца не проснувшись, бурчит она.
- Я хотел быть первым. Так спешил. Этот дождь спешил вместе со мной.
Майк заходит в комнату с его одежды сыпятся оставшиеся капли. Кэтлин висит на его шее. Он отодвигает ее от себя.
- Ну же… Обними меня… - шепчет она.
- Сейчас, - снимает мокрую куртку.
- Твой день - последний день лета. Такой как ты… Для меня.

Шум листьев стирает его слова. Он снова ощущает себя деревом. Тучи проносятся над ним с невообразимой быстротой. Он сопротивляется. Чему-то достаточно сильному и точно знает, что выстоит. С ним борется ветер. Долгожданный покой приносит луч солнца. Солнце холодное. Он больше не чувствует его тепла, как прежде. В шепоте листьев доминирует тревога. Страх. Они боятся. Причем все до единого. Они не хотят видеть сны… Оправдывают себя почему. Почему они не должны спать. Это противоестественно, считают они. Высшая степень несправедливости. Но они засыпают… Их уже не слышно, они парят в воздухе, они умеют летать! Всего одно мгновение… Прежде чем разложиться в земле. Среди парочки стойких листьев, оставшихся трепетать на дереве, один светится. Он счастлив, как будто жить еще целый год. Это - Майк.

Он идет по вымощенной улочке, ветер трепет волосы, улыбка не может скрыть тайну его душевного блаженства. Он влюблен. И думает о ней.

«Оказывается, я все время спал. И проснулся, увидев ее. Она стала моим… наваждением. Наркотиком. Я не могу выдержать этой разницы. Разницы, когда я с ней, и когда остаюсь один. Самое страшное для меня опять уснуть! Это мой единственный страх. Больше меня ничего не пугает. Я перестал бояться. Всю жизнь я чего-то боялся. Даже не интересно вспоминать мои страхи. И вдруг они исчезли. Все. В любви нет страха! Есть только один, страх потерять любовь».

Далее сновидение размылось неочерчеными формами и Майк проснулся. Это чувство чужое, не его, навеянное спящим сознанием, настолько сильное, причиняло Майку боль. Боль физическую где-то внутри, в его слабом и без того сердце. Первое, что пришло в голову, окончательно проснувшись,- достать свой медицинский справочник. Майк часто перелистывал затертые до дыр страницы. Вследствие перенесенного сердечного приступа у него развилась редкая болезнь, сопровождавшаяся гипоксией головного мозга.
- Побочные явления, - листал страницы Майк. - Возбуждение нервной системы, сменяющееся торможением и нарастающим угнетением ее функций. Сны раскаленного сознания? Нет. Не то… - задумался Майк.
- Донор! - пронеслось в его голове и логически осело в алгоритме снующих мыслей. Майк сразу же позвонил в клинику.
- Это конфиденциальная информация. К сожалению, у нас нет доступа, - участливо объясняла медсестра. - Все что я могу сказать - донор под номером 143 дробь пять вследствие травм несовместимых с жизнью доставлен в клинику на основании договора, шесть недель назад. Поддерживается в состоянии комы. Страховой полис номер 143 дробь пять часть вторая.

5

Майк основательно принялся действовать. И даже если отбросить в сторону странные совпадения в его сновидениях, в конце концов, он просто не желает видеть сны. Ему необходима консультация специалиста. Так сказать убрать побочные явления. Отложив на время все бизнес-встречи и конференции, Майк отправился в клинику. После часового ожидания в уютном холле, изучив всю морскую флору и фауну голубого аквариума, Майк, наконец, попал на прием именно к ней, - глубоко неординарной личности, которую не так легко встретить в повседневной жизни. Она отвечала, если можно так выразиться, за донорский состав. Огромные очереди больных со всех уголков страны жаждали с ней встречи. Новая панацея от всех недугов людям пришлась по-вкусу.

- О… Это грустная история,- выслушав Майка, ответила она
«Как будто для донора она может быть веселая,- с сарказмом подумал Майк».
- Он обратился к нам год назад,- начала она свой длинный рассказ, - Его нашла Стэйси. Много лет назад у них была связь. Будучи беременной, она заразилась… не важно, не будем грузнуть в латыни. Взрослый обычно справляется с болезнью, так небольшие последствия. Но дети. Она родила больного ребенка. Болезнь проявилась с годами. Он умирал у нее на глазах. Вот она и вспомнила, что у ребенка есть генетический отец. И нашла. Им оказался Майк.
- Майк?
- Да. Его тоже звали Майк. В условиях страхового полиса, должна быть ответственная сторона. Вы понимаете почему. Он фиктивно женился на Стэйси. И пожалуйста - сто тысяч долларов! До самой смерти… видите как бывает...- вздыхая, закончила она.

Майк вышел из клиники, никого не замечая на своем пути. Виски раскалывались, внезапная головная боль пульсировала, разрывая череп.
«Нет. Такое просто не может быть. Это – глупое совпадение,- убеждал Майк сам себя. - Это не может быть он. Ее Майк».

Майк вернулся в гостиницу. Пересек холл и в последнюю секунду заметил Кэтлин. Она сидела, чуть осунувшись, спрятав нос в длинный шарф, а руки в рукава теплого свитера.
- Кэтлин! - позвал Майк.
Она обернулась и сразу преобразившись, подбежала к нему.
- Майк! Я ждала тебя… Нам нужно поговорить.
Зимний сад отеля укрыл их от посторонних глаз. Влажный воздух и тресканье попугаев снующих с ветки на ветку, забавно маскировал настоящее.
- Ты прости меня… - начала Кэтлин,- В последнее время что-то происходит… Когда я рядом. С тобой. Я стою вот так… - Кэтлин закрыла глаза и протянула к нему руки,- И чувствую… Что-то знакомое. Словно у тебя внутри магнит!- Кэтлин широко распахнув глаза, озвучила свою догадку.- Мне легче когда ты рядом.
Она отвернулась и прижалась к мутному от влаги окну.
- А ведь я эгоистка. Я не люблю тебя. Малодушно спасаюсь от боли.
И обернувшись, добавила:
- И презираю себя…
- Это все? Кэтлин… Едь домой… Стив завезет тебя.
Майк по-дружески прикоснулся к ее плечу. Она в ответ повисла на его шее.
- Ну же… Иди.
Майк взял пачку сигарет в баре «нон стоп» и заказал в номер кофе. Сегодня он точно не увидит сны.

Майк погрузился в отчеты, статьи, статистику его компании. Чашка за чашкой. Окурки сигарет спящими человечками прижались к друг дружке в черной пепельнице.
«Пол третьего… - потянулся Майк, взглянув на часы. - Самое сложное время, чтобы не уснуть».
Он резко встал и открыл настежь дверь балкона. Холодный осенний воздух молчаливым гостем зашел в его комнату.
«Осень… Ты рядом, а я делаю вид, что не замечаю тебя. А ведь ты женщина! Капризная и плаксивая … Или нет? Может ты заботливая мать успокаиваешь ребенка, приготавливая ко сну. Качаешь его. Поешь колыбельную… А он не хочет спать… Он такой же как я - не хочет видеть сны».
Воспоминания из детства подкрались незаметно и, растворяясь в их сахаре, Майк уснул. Сон продолжал играть с ним в пазлы, показывая недостающие картинки.

Он выходит из маленького ресторанчика на набережной. Пару шагов, словно стесняясь, топчется на месте у выхода, всматриваясь в исчезающую стройную фигурку. Это - Кэтлин, оборачивается и машет рукой. Он несмело отвечает ей.

- Эй! Майк!- кричит светловолосый мужчина в униформе. - Ты сделал это! Поздравляю!
Жмет ему руку. Майк переходит дорогу, садится в машину и кидает на переднее сидение папку с бумагами. На папке закрученными буквами написано Архитектурный проект "Альфа".

«Кэтлин… Осталось три часа… - Майк смотрит на часы в тяжелом ремешке, рассуждая дальше.- И ты придешь. Я снова увижу тебя. Я не могу. Не могу вот так вот сидеть, сложа руки и ждать тебя. Я сделаю сюрприз! О! Представляю твои удивленные глаза! Нет. Это излишне сентиментально. Что еще? Пожалуй, это единственный вариант».

Майк держит руль и едет по уставшему городу. Огни напоминают нитку белых бус, на украшенной елке. Мост величественно соединяет берега старинного города. Он хорошо знает маршрут и несется с максимальной скоростью. Мигают желтые светофоры, не мешая в пути. Один… Другой… Третий…
«Это не светофор!» - кричит Майк, ударив по тормозам. На дороге стоит машина с включенной аварийной сигнализацией. Мигающие желтые фары. Из далека, как желтый свет светофора. Майк теряет управление его заносит… Переворачивает, крутит… Его машина врезается в бетонную панель. Останавливается. Последнее, что слышит Майк - пронзительный повторяющейся звук датчика на его ремешке. Светится синяя лампочка. И кровь окрашивает последние цвета реальности.

Будильник надрывался, повторяя противные сигналы второй раз подряд. Майк проснулся. Остатки сна не пугали его. Сердце выстукивало барабанную дробь усталой бессонной ночи, насыщенной крепким напитком.
В это утро чудовищное количество клиентов уселось напротив него. Он рекламировал новые услуги компании, создавал вероятность интересных споров, мастерски выигрывал их. Джек недовольно потирал вечно потеющий затылок. Леди Роу обходительно сглаживала острые углы. Все как обычно… Приступ застал его врасплох. Майк побледнел, чуть заикаясь, извинился и рухнул сразу за кулисой.

6

Неприятное известие тревожным голосом принесла Елисон, как всегда отвечая на звонки вечно занятого Майка.

Кэтлин, еле касаясь мраморного пола, на цыпочках шагала вдоль коридора клиники.
«Третья дверь налево,- считала про себя она». Кэтлин прикоснулась к двери, постояла пару длинных секунд и тут же отошла. Совсем рядом по коридору находилась четвертая дверь. Она была приоткрыта и притягивала все внимание Кэтлин. В палате никого не было из персонала. Звук работающего аппарата неприятно шипел. Две стеклянные колбы красная и оранжевая подсвечивались ультрафиолетовым излучением сверху. Кэтлин маленькими шагами продвигалась вперед. Палата была искусственно поделена пластиковой ширмой на две половины. Возле злобно ворчавшего аппарата стояла кровать. На ней лежал человек. Кэтлин с жалостью рассматривала его.

«Бинты на голове. Один не забинтованный глаз, часть носа и губы. Подбородок с ямочкой. Такой как у Майка, - пронеслось у нее в голове».
Трубочки торчали из носа и соединялись с системой жизнеобеспечения. Левая рука донора была не закрыта простыней, к ней подсоединялись датчики и иголка с капельницей. Кровь по трубочке бежала в шипящий аппарат.
«Руки… Совсем как у Майка, - прошептала она».
Кэтлин наклонилась над кроватью, пытаясь услышать его дыхание.
- Майк… Мой Майк… - Кэтлин рукой провела по его серому лицу, коснулась простыни и поняла, что на месте где должна быть вторая рука - ничего нет. Углубление у ног указывало на страшную догадку.
- Нет… Нет,- сначала отрицая головой, шептала она. Затем ее голос превратился в неистовый крик:
- Нееет! Нет!
Кэтлин вцепилась в свисавшую часть простыни и, сжав ее в кулаки чуть присев, истерически орала. На ее крик сбежались двое. Женщина в белом халате и крепкий мужчина. Они схватили ее сзади и оттащили от кровати. Кэтлин сопротивлялась, царапалась, рвала и кидала все, что было у нее на пути. Вдруг, к ее агрессии добавилось еще одно пронзительное звучание. Аппарат искусственного кровообращения показывал четкий сигнал.
- Зови профессора,- удерживая Кэтлин, кричала уже медсестра,- он выходит из комы!
В палату ворвались еще двое. Один сразу же сделал укол Кэтлин. Все закрутилось … завертелось… обрывки фраз утратили смысл.
- Он не выживет… только коматозное состояние… сильный импульс… вторая степень поражения нейроцитов… мы не готовы…
Пожилая женщина уложила Кэтлин на кушетку. Доза успокоительного заставила ее уснуть. Сон был поразительно реальным…

***

Солнечный луч игриво остановился на краю фарфоровой чашки. Майк держал ее в своих руках. Кэтлин сидела напротив, ее неуверенность предательски выдавало повторяющееся движение руки. Она то и дело прятала непослушную прядь волос за ухо. Хотя заколотые в пучок волосы подразумевали именно эту прядь именно у ее правого уха. Она рассматривала его. Голубую рубашку в мелкую клеточку, настолько мелкую, что она сливалась и создавала приятный тон. Его куртку, легкую и светлую с молнией и двумя карманами. И еще руки… Мужские руки.
- Мне нужно идти,- сказала она.
- Может не стоит? - спросил он.
- Нужно найти хотя бы одну причину, чтоб остаться.
- Или одну причину, чтоб не уйти…

Я - кошка. Хожу где вздумается, гуляю сама по себе.

Отредактировано - Коша 01 Янв 2014 17:18:07

Двигаться в одном направлении - не значит идти к одной цели. Даже дохлая рыба может плыть по течению.

Отредактировано - Огнелис 04 Ноябр 2013 21:34:17

Отредактировано - Коша 04 Ноябр 2013 22:53:53

А вот и доказательства. Первые же предложения.
«Солнечный луч первого дня осени игриво остановился на краю фарфоровой чашки. Он держал ее в своих руках.»
Из контекста получается, что солнечный луч держал в руках чашку.
«Кажется, весь мир замер… Остановился и ждал. Безучастно наблюдая, когда закончится счастье. Счастье довольно хрупкая вещь, ведь счастливый его обладатель, как правило, об этом его неизменном качестве ничего и не знает. Девушка сидела напротив, ее неуверенность предательски выдавало повторяющееся движение руки. Она то и дело прятала непослушную прядь волос за ухо. Хотя заколотые в пучок волосы подразумевали именно эту прядь, именно у ее правого уха.» Одно из предложение перегружено "не", ни", "не", дважды "его" в одном предложении. Читателю только что предложили абстрактного персонажа, отдав все его качества на откуп воображению. И тут же вводят не менее абстрактную девушку. А тут и мир - как действующуе лицо. Третье уже, между прочим. И сентенция о счастье. Вместо нормального описания деталей сцены.
«Она рассматривала его. ..... И еще руки… Обыкновенные мужские руки.»- вот как хотите, а это моветон. "она" - "его"... Появляются детали, но они ...не совсем удачны.Куртка, рубашка... обыкновенные руки. - про руки вообще лишнее. Что эта деталь дает? Ну будь у него родинка на запястье, шрам, необстриженые ногти... Хоть какая-то зацепка за индивидуальность.
«»
«– Мне нужно идти… - произнесла она.
- До встречи, - ответил он.»- я очень уважаю загадки. И ребусы люблю. И насчет "все смешалось в доме Облонских" ничего не имею против. Но - заметьте - классик, поймав на крючок внимание читателя, тут же принимается раскручивать клубок, наполняя сцену деталями. В этом абзаце все тонет в безликости.
«Отражение в зеркале сегодня явно не понравилось своему хозяину. »- нужно вдумываться в предложение. Тяжелое оно.
«Он провел по седеющей щетине, повернул лицо в полупрофиль, недовольная гримаса капризно кривой ухмылкой сморщилась в ответ.»- полупрофиль? гримаса сморщилась ухмылкой??? - неуклюже, тяжеловесно, несогласованно по смыслу.Так же, как и "секретарь корректно потребовал". Как и "процедил про себя Майк". И "Все смешалось яркими красками второго рабочего дня". И "Майк вдохнул полной грудью бурлящую энергию спешащих прохожий" - видимо "прохожих".
Прочел еще несколько предложений... И в каждом... Не преувеличил ничуть, в каждом... содержатся либо ляпы, либо пунктуационные ошибки.
Удивительно, что текст прошел предмодерацию.
Простите, но на мой взгляд, это просто неуважение к читателю.

Со смысловыми противоречиями объяснить сложнее. Тут нужно больше... чутье что-ли. Чем словарь.
« Нелепую паузу нарушил официант, грациозно маневрируя круглым подносом с двумя чашками и кофейником.»-
маневрировал официант меж столиками. С подносом он управлялся... или что-то в этом духе. Иначе получается, что паузу он нарушил посредством маневров с кофейником.
«Голоса требуют… Мечтают.» - ну не могут голоса мечтать. Не могут.
«То ли монотонно повторяющееся: «Тс-п-тс», то ли просто накатившаяся внезапно усталость. Майк стремительно провалился в царство Морфея.» Возможно пропущено что-то.
"От сильного толчка иголка соскочила с вены, и кровь быстро окрасила в алый, небрежно задранный, рукав его рубашки." - порядок слов крайне затрудняет понимание предложения. К тому ж не "задранный" (рукав не подол), а загнутый, закатанный.
И яркий свет не польется в глаз молоком. У человека рефлекс - зажмурится он.

Но при этом нельзя не отметить, что у Вашей работы, безусловно, есть потенциал. Это если не учитывать логические, орфографические и пунктуационные ошибки. Но перемывать Вам кости не хочу, тем более, Имбирь уже провел(а) более чем подробный разбор. Позвольте, я дам Вам совет, который в своё время дали мне: после третьей-четвёртой вычитки текста, когда глаз уже "замылился", отложите работу на время, а потом прочтите снова. По крайней мере мне помогает.

С уважением,

Если у Вас нет ничего - у Вас есть Ваша честь,
Если у Вас нет чести - у Вас нет ничего...

и кровь быстро окрасила в алый, небрежно задранный, рукав его рубашки.

Выделения не надо.
Правда, тогда мы попадаем в стилистическую невнятицу - все взаимосвязано:
Вот фраза, к которой придрался Имбирь (что рукав задран - уж ладно, возможно, поступить более аккуратно не было времени.
...и кровь быстро окрасила в алый небрежно задранный рукав его рубашки.
Кровь быстро окрасила алым небрежно задранный рукав.
Что рукав рубашки - лучше убрать вперед, показать, что нет пиджака, а одежда по умолчанию "его".

Вот так по всему тексту пройтись. С бетой. На счет совета - и то ошибка: насчёт - слитно.
А общее впечатление интересное.

Истинная любовь - состояние, несовместимое с жизнью.

"Вот так по всему тексту пройтись. С бетой". Что есть бета?

Смотрите ещё:
секРетаРь коРРектно потРебовал
Все вроде ОК, но вам нужно такое рычание? Может быть, правда, вы и хотели...

своим прочитанным докладом
Ну не говорят так. Не ставят "в затылок" два совершенно однородных определения. Докладом, который он прочитал.

Заставить совершить себя такой подвиг?

Заставить себя совершить...

чуть с потертой благородной обшивкой.
С чуть потертой обшивкой очень благородного вида.
Так по всему тексту - но не пугайтесь. Несмотря на такие неловкие фразы, пробивается незаурядный смысл.

Истинная любовь - состояние, несовместимое с жизнью.

Отредактировано - Огнелис 06 Ноябр 2013 14:21:09

Истинная любовь - состояние, несовместимое с жизнью.

Сложно, вычурно построенные предложения - оружие автора эффективное и эффектное, но обоюдоострое. Могут подчеркнуть мысль, а могут ее порезать. В некоторых случаях в этом тексте - второй вариант.

Создается впечатление, что автор хочет писать емко, объемно, концептуально, что безусловный и явный плюс - но порой не может взять поставленную самим себе планку, и в результате получается... то, что получается :)

Вычитать рассказ можно было и получше: к концу критическую недостачу пунктуации стало почему-то особенно заметно? то ли автор спешил, то ли лимит на запятые кончился :)

Про чашку говорить не буду (и не к этой теме) а вот дальше:

Скрытый текст

Автору - спасибо :)

Я - кошка. Хожу где вздумается, гуляю сама по себе.

Создается впечатление, что автор хочет писать емко, объемно, концептуально, что безусловный и явный плюс - но порой не может взять поставленную самим себе планку, и в результате получается... то, что получается :)

Больше всего боялся, что чересчур замахнулся и не хватит нужных слов. Согласен – люблю завышать планку :)
Присоединяюсь к вашей критике. Я сам еще тот - «злобный критик». Но себя не в состоянии адекватно оценить. За что вам отдельная благодарность.

Углубление у ног
Углубление (...) указывало на (...) догадку.
Стесняюсь спросить... это где и как?-)

Когда понял о чем вы… Долго смеялся)) Краснею и покрываюсь пятнами.

Не гоните. Я напоследок воняю.

Не гоните. Я напоследок воняю.