Олег Никитин. Интервью. Часть вторая

Продолжение интервью с Олегом Никитиным, начатым здесь.


В чем вообще для Вас заключается цель создания произведений? Это публикация, признание критиков, признание читателей?

И признания всемирного хочется, и гонораров побольше - это нормально для любого автора, тут я ничем не отличаюсь от остальных. К счастью, во время работы над рукописью ни о чем таком думать невозможно. Мечты о славе и труд несовместимы, это старая и банальная истина. Главной целью для себя считаю - сказать что-нибудь действительно новое, еще никем не сказанное, и стать для кого-то, пусть сотни-другой читателей, лучшим современным российским автором.

В “Шмеле в паутине” по ходу действия главный герой становится деревом в секретной лаборатории и, получив новый набор генов, снова возвращается в человеческое обличье. Откуда возник такой необычный замысел? И почему Вы называете эту книгу неудачной и коммерческой?

Оттуда же, откуда и все прочие идеи всех прочих авторов - то есть отовсюду. В моем случае толчком послужила заметка в газете о древнем захоронении, в котором труп обложили древесной корой. Я соединил дерево и могилу, получив в итоге вертикальное захоронение, и до перекройки "генетической карты" оставался один фантастический шаг.

В “Демоне Эльдорадо” Вы решили закрутить интригу в доколумбовой Америке. Это имеет какой-то глубокий смысл, интерес к истории или просто тянет вернуться на место когда-то совершенного преступления?

Меня издревле привлекали доколумбовы цивилизации, особенно южноамериканские. Буквально ярость душила, когда читал, как один из конкистадоров переплавил сотни легчайших как воздух золотых бабочек, непохожих друг на дружку, в один бесформенный слиток. Словом, почти сроднился с этими жестокими инками, мочика и другими народами. И в какой-то момент подумал: есть куча “свидетельств”, что Америку в древности посещали инопланетяне, с одной стороны, и есть подвинутые на жертвоприношениях аборигены - с другой. Так обелю же я бедных индейцев хотя бы в фантастической книжке! Пусть они
окажутся простыми идолопоклонниками, а все кровавые ритуалы привнесут в их быт злобные пришельцы. Таким вот историческим адвокатом решил выступить. Получилось, разумеется, не совсем то, что задумывалось, или даже вовсе не то, однако начальная идея была такой.

Насколько подробно Вы изучали древнюю культуру народов, живших в то время в Америке? Есть ли какой-то принцип работы с материалом, когда Вы работаете над очередным романом? Изучаете энциклопедии или же полагаетесь целиком и полностью на фантазию?

Конечно, древнюю культуру я изучал. Прочитал несколько книг, повозился в Интернете (разгребал потом сотни килобайт в поисках сочных деталей). Принцип очень прост - если я о чем-то пишу, то собираю всю доступную информацию об этом предмете. В случае с “Демоном Эльдорадо” это были оружие, одежда, пища, обряды, архитектура, искусство, семья, социальное устройство общества и т.д. Специалист по истории Америки вряд ли найдет в книжке серьезные огрехи. Зато нашелся критик, который заявил, будто историю доколумбовых цивилизаций я переврал полностью. Примеров не привел, вот я и мучаюсь - что он имел в виду? Видимо, то, что на головы индейцев свалились злобные пришельцы. Понятно, что служить пособием по истории роман не может, поскольку реальные факты стали всего лишь теми почти незаметными элементами придуманного мира, которые позволяют читателю верить - это действительно могло произойти.
Доходит до абсурда. Скажем, в последнем моем тексте герой сшибает паровым танком статую в парке. Мне пришлось проглядеть статью о парковой архитектуре 18 века, чтобы указать конкретно, какая именно скульптура пострадала. Наверное, это уже перебор, но иначе я бы чувствовал себя неуютно.
Верен ли в принципе такой подход, судить не возьмусь. Кому-то нравится во всем полагаться на фантазию, изобретая наряды и оружие, ритуалы и блюда. Я тоже балуюсь этим, но только не в “исторических” вещах.

В “Падении сквозь ветер” слова «волшебство» и «волшебник» не употребляются, только «магия» и «маги». Их можно заменить на слова «наука» и «исследователи»? Это роман-предупреждение о том, что политизированная наука способна довести мир до гибели?

Нет, заменить нельзя. Наукой в наше время может при желании заняться кто угодно (и я был таким), а вот магов в книжке считанные десятки, и дар этот врожденный. Когда я сочинял “Падение”, никого не собирался предупреждать, нет. Такие глобальные вопросы меня мало волнуют. Напротив, интересен мне был конкретный человек, на которого обрушилась персональная вина за неизбежную гибель мира - об этом не знает никто, кроме него самого. И даже превращение в монстра и возможная смерть не отвращает его от стремления хоть что-то исправить, пусть в дневниках он и не признается в мотивах. Помимо главной линии, хотелось разработать стройную систему магии, настолько правдоподобную, чтобы в нее можно было поверить.

Кстати, как стоит расценивать Ваше творчество: оно больше развлекающее или заставляющее задуматься?

Затрудняюсь с ответом. Хотелось бы органично соединять оба этих аспекта, но удается ли на самом деле - судить читателям.

Вы как-то упомянули, что “Падение сквозь ветер” является, по Вашему мнению, самым удачным из опубликованных произведений. Значит, у Вас есть что-то ещё более удачное среди неопубликованного? И как велик этот список?

Лично мне самой сильной вещью представляется “Корабельщик” - о жизненном пути парнишки, наделенном чувством самосохранения в мире, где властвует культ смерти. Но ее коммерческий потенциал показался «АСТ» и “Крылову” недостаточным, вот она и валяется в ящике. Так же как еще один великий текст, действие в котором разворачивается через 100 миллионов лет после нас в двух параллельных Вселенных. От человека в нашем понимании в этом мире осталось довольно мало, хотя Земля еще упоминается. В романе я обыгрываю
мощную идею о первичной разумности мира, утраченной вскоре после Большого Взрыва. Полагаю, время этой рукописи придет через 20-30 миллионов лет. Я и сам не в силах охватить ее вселенский масштаб, что уж говорить об издателях.

Вы следите за оценкой вашего творчества на специализированных сайтах и форумах? Есть какие-то места, где Вы бываете чаще? Вы слышали об Архивах Кубикуса?

Порой бывает возможность проглядеть в поисковой системе ссылки на собственные опусы. Прочитал недавно отзывы на “Одноклеточного” на сайтах Фэнзин и Альдебаран. Все предпосылки для “культовости” налицо. Половина в восторге, вторая половина ругает на все корки. Здорово, что равнодушных почти не осталось. Об Архивах, конечно, не только слыхал, но и читал форумы, когда была возможность подолгу торчать в сети. Не только свой, но и другие - Тюрина, Сивинских и других интересующих меня авторов.

В Архивах Кубикуса есть тема для обсуждения Вашего творчества, где Вас и хвалят, и критикуют. А как Вы относитесь к критике вообще? Часто ли Вы позволяете себе напрямую полемизировать с читателями относительно ваших произведений?

Нормально отношусь. В том числе к ругательным откликам, вызванным грубой нестыковкой душевной организации читателя с миром произведения или его героем. Спорить с фанатами завлекательных историй о покорении супергероем мира, когда за психологию считаются только бурные коллизии в треугольнике “верный друг - заклятый враг - любимая девушка”, а все остальное - непонятный “картон”, бесполезно. Вообще, самой близкой по духу мне
представляется форма общения с читателями Бориса Стругацкого. Только на глобальные вопросы о мироустройстве, Боге, жизни и ее аспектах я бы не стал отвечать (если бы даже нашелся такой неофит, что вздумал бы поинтересоваться), не достиг еще должной мудрости.

Сейчас многие читатели пользуются электронными библиотеками. Ваше отношение к данному явлению? Считаете ли Вы, что свободное распространение Ваших текстов в электронном формате наносит Вам ущерб, моральный или материальный? Или, быть может, Вы считаете, что такой способ весьма способствует распространению известности?

Скажем так, нейтральное отношение, как к дождю. Я не считаю, что распространение “Одноклеточного” нанесло мне какой-то вред, но мое мнение в этом вопросе заведомо легковеснее мнения издателя. Знаю, что благодаря открытому доступу к роману у меня появились новые злостные хулители и даже “поклонники”, а вот как это отразилось на продажах - не ведаю. И морально я вроде не пострадал. Ругают-то текст, а не автора. Хотя нет, один из критиков заклеймил меня “одноклеточным”, да.

Вы живете в Екатеринбурге, что просто автоматически подразумевает ваше участие в фестивале “Аэлита”. Были успехи? И как Вы относитесь к другим фестивалям, конам и т.д.?

Успех пока мог быть только один - премия “Старт”. Система голосования на “Аэлите” такова (и этим она отличается от остальных, что практикуются на Росконе, «Мосту» и т.п.): голосуют за книжки сугубо известные критики и маститые авторы из разных “фантастических” городов. Понятно, что москвичи изо всех сил проталкивают своего фаворита, харьковчане - своего... Нашим екатеринбургским судьям не под силу с ними тягаться, так что шансов у меня не было. Но я решительно считаю ПСВ лучшей книгой 2004 года (потому что чужих дебютных книг не читал). :-)) Ну да ладно, не в официальных наградах счастье автора.
К фестивалям и конам отношусь положительно, мечтаю в следующем году выбраться на Роскон или «Звездный мост».

Что такое “Фантастическая топонимика Екатеринбурга”?

Всего лишь шутка. На одной из клубных сходок решили выпустить буклетик со смешными историями о названиях городских улиц и заведений, вот я и написал их. Потом раздавали буклеты на “Аэлите”.

С кем из писателей Вы поддерживаете отношения? Входите ли в какое-то содружество, сообщество или клуб вроде “Стирателей”?

Знаком со многими авторами, дружеские отношения поддерживаю с некоторыми из них - Юлей Сергачевой (у нее в “Сталкере” вот-вот должен выйти покет-бук), Сашей Сивинских (его-то знают все), Алексеем Нибаровым и Артемом Тихомировым (они пока публиковались только в журналах). В сообщества не вхожу, не приглашали. А свое создавать неохота.

Ну и классический вопрос – каковы ближайшие творческие планы?

Собираюсь закончить текст, начатый еще в прошлом году. Порой возвращался к нему, а теперь вот, сдав рукопись “Крылову” на рассмотрение, решил наконец добить. Перспективы его публикации туманны. Чистый трэш с уклоном в мусульманскую культуру и эротику, сдобренный абсолютно черным юмором. Серии, которая могла бы его приютить, не существует.

Хранитель AMM
29.11.2005