Том с привидениями

Признаться честно, понятие сакральная фантастика - а именно в этом направлении, по словам одного из участников сборника Дмитрия Володихина, и работали авторы - понималось мною доселе несколько возвышенно. Представлялись сонмы ангелов, идущих в бой (последний) за светлое будущее человечества; грешники, теперь в бестелесной оболочке исправляющие после смерти наделанные ранее ошибки; божественное объяснение странных кругов на полях, египетских пирамид, удвоения (как минимум) внутреннего объема женских сумочек и других необъяснимых явлений. Оказалось, сакральная фантастика занимается теми же вампирами, упырями и привидениями, что и фантастика мистическая, но только не ради красного словца и возможности засветить обретших огромную популярность инфернальных существ, а ради раскрытия простых и сложных человеческих проблем. Правда, особой разницы между произведениями этой антологии и просто «мистическими» “Новыми легендами” от издательства «Азбука» в плане внутреннего содержания я не заметил. Разве что «конкуренты» могут похвастать более именитыми авторами, отметившимися на страницах “Легенд”, да более высоким средним уровнем. Совсем уж готов был я расстроиться, но “Том с привидениями” открылся повестью замечательной рижской писательницы Далии Трускиновской “Ксения”. Далия должна быть хорошо знакома постоянным читателям журнала “Если”, на страницах которого часто появляются ее запоминающиеся рассказы. А у остальных появилась прекрасная возможность познакомиться с творчеством интересного автора.
Как явствует из названия, на сей раз героиней истории стала петербуржская святая Ксения. После смерти мужа, не успевшего принять последнего причастия, та лишилась ума и, нищенствуя, бродила по улицам города. Спустя какое-то время столичные жители стали замечать, что предсказанное блаженной будущее сбывается, а, проявляя к ней благосклонность, люди приманивают к себе удачу. Повесть находит рациональное (сакральное) объяснение проявившимся у Ксении способностям, но не в этом основная прелесть текста. По смерти муж героини оставил трех влюбленных в себя женщин. Исследование их чувств к покойному и происходит все оставшиеся страницы. Трех экстремальных чувств, добавил бы я. Особенно эксцентрично проявляется любовь жены – по православному праведная, но тягостная. Однако именно она формирует впечатление жизни, прожитой не зря, а ради цели.
Другим, выдающимся на общем фоне фрагментом следует объявить “Чужую квартиру” стремительно ворвавшегося в фантастическую элиту Кирилла Бенедиктова. Он воссоздал классического (боящегося света и чеснока) вампира, сдающего комнату студенткам расположившегося по соседству медицинского института. Примечательно, что любой, кто так или иначе сталкивался с явлением вампиризма, на первых же страницах начнет подозревать неладное в поведении героя, и к середине уже безошибочно опознает в нем кровососа, а наивная героиня не поймет смысла происходящего никогда. Как и русские инженеры, способные из чего угодно сделать оружие, Бенедиктов виртуозно превращает хоррор в историю любви - стремительную и яркую, как упавшая с неба звезда.
Конечно “Том с привидениями” не смог обойтись без такого привычного атрибута мистики, как «Дом с привидениями». Вас ждут целых пять этажей чудес и несуразностей, прозванных в народе “Головой”. В этот эпицентр анормальности отправляется комиссия из ЖЭКа, чтобы раз и навсегда разобраться в причинно-следственной связи происходящего. Герои периодически заявляют: «Это же Голова. Тут просто так не разобраться!» - и сооружают многозначительную мину на лице. Причем намекают они не на дом, а на человеческую голову, которая, как и чужая душа, – потемки. Но больше всего рассказ похож на байки бывалого сантехника/электрика об архетипах жильцов из отдельных (не коммунальных) квартир.
Ну а про остальные тексты, попавшие в этот том, мы рассказывать не станем. Пусть и вам достанется пара открытий!

Хранитель Лёлик
27.12.2005