Гай Гэвриел Кей - Последний свет Солнца

Говорят, что иногда в открытом море, в штиль, когда небо ясно, а водную гладь морщит лишь мелкая зыбь, в тот миг, когда самый край солнечного диска скрывается за кромкой горизонта, можно увидеть зелёный луч, самый настоящий "последний свет" заходящего Солнца.

Самый свежий на сегодня роман прославленного канадца оставляет именно такое впечатление – последнего чуда. Но, к сожалению, это отнюдь не комплимент. Это – надежда, ибо такой крайней усталостью, даже леностью, упадком тянет от романа, что поневоле хочется надеяться, что "Последний свет" поставит-таки точку в псевдоисторическом псевдоцикле, к которому принадлежат все крупные вещи Кея, написанные им за последние 15 лет.

Как и прочие вещи Кея, роман прочно покоится на скрупулезно воссозданном историческом фундаменте. В данном случае это история короля Альфреда Великого, по крайней мере не узнать в Элдреде одного из величайших британских владык за всю историю островов может только тот, кто совсем ничего об этой истории не знает. Наверное поэтому сюжет романа (и ранее не довлевший над писателем) в "Последнем свете" окончательно отступает на второй, а когда и на третий план, пропуская вперёд то рассуждения о бренности всего сущего, то краткие зарисовки о том, как тесен мир, как прихотливо сплетаются судьбы, и о том, кто, как и где умер.

Пожалуй, можно даже сказать, что "Последний свет Солнца" - самый неряшливый и негостеприимный по отношению к читателю в плане сторогости композиции роман Кея – настолько очевидно, что сама фабула романа, натужно претендующая на вызывание интереса и нагнетание интриги, автора соверешенно не интересует. И без того известно, что у Кея "плохих людей нет".

Насколько повествование НЕ зависит от действий отрицательных героев (обычно именно они своими кознями толкают сюжет) и даже от самого их наличия ясно показывает судба Ивара Рагнарсона: потратив немалое количество страниц на то, чтобы показать читателю, какой Ивар безумец и счастливчик (прямо-таки начинаешь верить, что роман закончится только с ритуальным истреблением этого злодея), при первой же возможности автор буднично и равнодушно от него избавляется, оставляя читателя наедине с упавшей челюстью.

Пожалуй, в плане сюжетной коллизии это и есть самый драматичный эпизод. Всё остальное, написанное, конечно же, ярко и беруще за душу, производит скорее слёзовыжимательное, чтобы не сказать – мелодраматическое действие.

То, что Кей преизрядно устал от им самим же открытой золотой жилы, наглядно демонстрирует и такой аспект фэнтези-романа, как наличие волшебства. Как известно, в лучших вещах своего псевдоисторического цикла ("Львы Аль-Рассана" и дилогия о Сарантии "Тигану" оставим в стороне) автор был необычайно скуп на всё то, что мы привыкли связывать с понятием "волшебство". В "Последнем свете…" Кей наоборот, необычайно щедр. Настолько щедр, что в ряде мест романа сверхъестественное – этот непременнейший атрибут жанра – становится сюжетообразующим (то есть выкинуть его не получится при всём желании), чего ранее во всех романах от "Песни…" до "Повелителя императоров" мы практически не наблюдали, поскольку таких эпизодов на четыре не самых тонких тома было столько, что пересчитать их хватит пальцев одной руки. В общем, по количеству волшебного "Последний свет…" с лёгкостью перекрывает все остальные романы цикла вместе взятые, что можно было бы счесть неким диссонансом, доказательством того, что Кей сдал, но то, как всё это написано говорит скорее о том, что он устал, а сам роман представляет собой если не коду, то уж во всяком случае роскошную эпитафию всему циклу.

Причём, циклу сразу в нескольких смыслах – и в литературоведческом (циклу романов), и в языческом – в безымянном мире, придуманном фантазией Кея, наступило время смены эпох, мир меняется, и меняется необратимо. Нет, ни о каком банальном Конце Света речи не идёт, но когда смена эпох завершится, перед нами предстанет иной, совсем иной мир. Впрочем, предстанет ли? Напишет ли Кей что-то новое про этот же мир? Надеюсь, что нет – написание романов всё-таки должно отличаться от рытья шахт.

Хранитель Chlodwig
24.01.2006