Кэрол Берг

(Интервью провела Ксения Шабанова 5 марта 2004 года для SFFWorld)

Кэрол Берг – автор нашумевшей трилогии «Рей-киррах», в которую входят книги «Превращение», «Разоблачение», «Возрождение». Её перу принадлежит не входящий ни в один цикл роман «Песня Зверя». Последняя книга, «Сын Авонара», является началом новой трилогии. Кэрол любезно согласилась уделить нам время, чтобы поговорить об её карьере, взглядах на работу в жанре фентези, недавних книгах и новом сериале под названием «Мост Д’Арната».

SFF: С тех пор, как в августе 2000 года было издано «Превращение», из-под вашего пера вышли четыре романа – по одному на каждый год. Это весьма примечательно, особенно принимая во внимание то, что многие авторы заставляют своих почитателей ждать новых работ годы и годы. «Сын Авонара» был издан только в феврале, а ваша трилогия «Мост Д’Арната» уже закончена и ожидает, когда ей заинтересуются издатели. Как вам это удается?

КБ: Прежде всего, любой автор заканчивает книгу где-то за год до того, как она будет издана. В этом нет ничего необычного. То, что милостиво даровало мне год, позволивший закончить трилогию, это «Песня Зверя», в действительности написанная за год до «Превращения». Мой издатель закупил права на книги одновременно, но сначала решил опубликовать “рей-киррахскую” трилогию. Так что, когда было завершено «Возрождение» (осень 2001 года), я смогла приступить к основательной работе над новым сериалом, пока «Возрождение» и «Песня зверя» проходили весь издательский цикл. К тому же история Сейри уже вовсю бродила в моей голове и даже была набросана в обильных черновых заметках. Так что начинала я не с пустого места.

SFF: Несмотря на то, что пишете вы весьма быстро, уровень творчества, элегантность повествования и сложность сюжетов становятся богаче от книги к книге. Имея и другие заботы, такие как заключение соглашений с издательствами, как же вам удается работать столь продуктивно и на хорошем уровне?

КБ: Постоянно стараюсь улучшить своё мастерство, хотя – как я обнаружила – это почти невозможно – оценивать саму себя. Должна поблагодарить своих издателей, литагента, критиков, продолжающих требовать писать лучше. Я узнаю много нового с каждым своим проектом.
Я люблю писать, это видно из моего рабочего распорядка. Пришлось бросить работу инженера: я должна написать хоть что-то каждый день, так что некоторыми аспектами своей жизни пришлось пренебречь. Я много путешествовала в 2003 году. И вдруг обнаружила, что стала не так продуктивна, как хотелось бы. Поэтому в этом году отменена договорная поездка, хотя мне очень нравится встречаться с читателями.

SFF: Много лет вы работали инженером-программистом: поле деятельности настолько далекое от создания книг, насколько это можно представить. Как же вы всё-таки начали писать? Сначала появились сюжеты и персонажи или серьезное намерение стать профессиональным писателем? Как это всё произошло?

КБ: По правде говоря, создание программного обеспечения не так уж и отличается от сочинения фентези, как кто-то думает. (И не только потому, что хорошая программа – это настоящее фентези!) В программе, как и в фентези, начинаешь с самой отправной посылки и соединяешь кусочки вместе с помощью логики и соответствующего языка. Мой инженерный опыт приходит мне на помощь каждый день.
Будучи алчным читателем, я никогда не представляла себя писательницей ни в школе, ни в течение многих лет после. Мне не нравилось писать школьные сочинения, математика всегда давалась мне лучше всего. В математике и проектировании виделось мне моё будущее. Но подружка как-то подвигла меня написать несколько электронных писем от вымышленного лица. Каждая выбрала себе по персонажу, и мы написали историю (фентезийную, естественно). Это было великолепное развлечение. Хотя сама история вышла ужасной, но замысел и персонажи были действительно неплохи. По завершении работы я так и не смогла остановиться. С тех пор и пишу. Я полагаю, вы можете сказать, что во всем виноваты те персонажи и их похождения. Да, как только я нашла своего героя, я не смогла удержаться, чтобы не узнать, что же с ним произошло.
Я никогда всерьёз не верила, что смогу выйти на профессиональный уровень, до тех пор, пока не написала «Песню Зверя». Я знала, что это произведение лучшее из всего, написанного до него. И моя подружка была согласна с этим. Вместе мы отправились на конференцию писателей в Пайс-Пик, и среди прочего разузнали об издателях, агентах, порядке предоставления рукописи, а также выяснили насколько это тяжело привлечь к себе внимание. Но уже на следующий год я вернулась в Пайк-Пик победительницей их конкурса неопубликованного романа (Песня зверя) и зачитала начало «Превращения» издателю из Roc. Остальное, как говорится, уже другая история.

SFF: Да уж, действительно захватывающая история. А есть хоть какая-то возможность увидеть то первое повествование в виде электронных писем напечатанным? Было бы восхитительно встретиться с героем, с которого всё началось.

КБ: Вы могли бы встретить некоторых тех персонажей и, возможно, даже часть той истории когда-нибудь в книгах. Но полностью то сочинение (за исключением одного-двух предложений), я надеюсь, никогда не увидит свет.

SFF: Как вы справляетесь со всем тем восторженным восхвалением, обрушившимся на вас?

КБ: Есть только несколько вещей, которые нравятся мне больше, чем выслушивать читателей, рассказывающих, что мои книги как-то изменили их жизнь, или дали толчок самим пробовать писать, или просто подарили им несколько часов исключительного удовольствия. Но самой мне достаточно всего лишь почитать писателя, которым я восхищаюсь; или просмотреть списки бестселлеров, награждений, сообществ фанатов или нечто подобное из сухой статистики, чтобы вернуться с облаков на землю. Я очень ценю добрые отзывы, но стараюсь не считать их доказательством своего совершенства. Каждая книга – это вызов. Хоть мне и хочется поблагодарить всех тех, кто любит мои книги, я не могу писать об одном и том же снова и снова. Мне хочется создать что-то новое, такое, что бы заставило людей воскликнуть «Ух ты!». Мне нравится «романтическое» фентези: преображение формы и таинственность личности, мечи, принцессы, империи и другие миры, лежащие за пределами повседневности. Это же такое наслаждение: создавать героя, который сложен и «реален», и посылать его исследовать истории, уже рассказанные ранее.

SFF: Начиная новую книгу, вы полностью продумываете в деталях, куда она должна завести и как закончиться?

КБ: Только в общих чертах. Я всегда начинаю с героя: надменный, не похожий на других принц с великим будущим; или мягкий, мирный музыкант, грубо брошенный в тюрьму; или женщина, обитающая в стороне от своей настоящей жизни из-за вины и печали. Затем я решаю, что должно произойти, чтобы изменилась жизнь персонажа: покупка раба; побег из тюрьмы; встреча с человеком, чьи жизненные трудности затмят в памяти все причиняющие боль моменты трагического прошлого. Но это в самом начале работы. У меня есть всего лишь идея; то, что я зову «контуром» книги; например: Александр должен пасть очень низко и узнать много всего важного прежде, чем он достигнет своего великого предназначения. Я часто не знаю даже ответа на основную тайну книги, когда начинаю писать. Я не знала в чем заключалось предназначение Александра; или почему Эйдан был заключен в тюрьму; или кем была Аерен намного раньше, чем началась её история в книге. Это так увлекательно: раскрывать такие вещи по мере написания романа. Но, конечно, у меня всегда есть замысел, что случится в конце. Иначе я могла забрести вообще неизвестно куда.

SFF: Не ощущали ли вы беспокойства, что приключения героев, любимых вами, свернут в конце куда-то не туда?

КБ: Честно, да. Перед самым началом работы и когда уже часть романа написана (что самое ужасное). Но, как и при любой дилемме, продолжай писать – это единственный выход, который должен всё поставит на свои места. Ты должна хотеть выплеснуть слова на бумагу. И ты должна быть готова, что часть написанного придется выбросить. Для этого нужно быть крутой штучкой.

SFF: Что вы можете сказать по поводу издания ваших книг? Приходилось ли вам принимать какие-нибудь драматические решения?

КБ: К счастью, у меня только положительный опыт по отношению критикам и издателям. Что с критиками здесь в Колорадо, так и с издателями из Roc. Я просто наслаждаюсь, проверяя рукописи перед изданием: это заставляет меня оценить свою работу свежим глазом, дает мне возможность увидеть своих героев и их поступки в новом свете, прояснить для самой себя, что я в действительности хотела выразить.
Я сказала своему новому издателю в Roc, что считаю «список замечаний» чем-то вроде списка неисправностей. И этот список нераскрытых проблем задевает во мне инженерную жилку. Так что, когда мои книги проходят полный издательский цикл, они становятся сильнее.

SFF: Издатели когда-нибудь вмешивались в развитие ваших сюжетов или в процесс становления ваших героев?

КБ: Никогда они не просили внести какие-либо существенные изменения сюжета или персонажа. То, что я правлю в процессе вычитки, это так, нюансы. Сокращала или разворачивала эпизоды и задний план. Уточняла постановку сцен развития действий. Выправляла отклонения от основной линии сюжета. Герои и сюжет не меняются, а становятся более определенными. Единственный раз мне пришлось полностью выбросить эпилог в «Превращении». Издатель предложил использовать его как предисловие к «Разоблачению». Она была абсолютно права. Дар Александра был действительно тем, на чем стоило закончить книгу.

SFF: А не хотели бы вы представить себя своим критиком, или издателем, или может быть поклонником?

КБ: Поскольку я подстрекаю саму себя к правке книг больше, чем все читатели вместе взятые, то я и есть мой самый придирчивый критик.

SFF: Ваша новая книга, «Сын Авонара», открывает новую трилогию. Расскажите немного о главной героине и её истории.

КБ: Вообще-то мне не нравятся женские образы в фентези. Кажется, что в своем рвении исправить жеманных героинь прошлого, мы делаем женские образы слишком сильными, слишком талантливыми, слишком юными, не совершающими серьёзных ошибок. И хотя мне нравятся сильные и самостоятельные женщины, меня никогда не интересовали принцессы-воительницы или цыпочки сорви-головы.
Я начала подумывать о Сейри много лет назад, о 35-летней женщине, живущей в изгнании, вдали от настоящей жизни. Она была умной, уверенной в себе и страстной молодой женщиной, которая верила, невзирая на обычаи и доказательства от обратного, что способна изменить мир под свои требования. А потом она сломалась. Бесповоротно и трагически. Она сделала ошибку, влюбившись в волшебника, в то время как волшебство истреблялось повсюду. И, несмотря на все усилия, её возлюбленный был схвачен и казнён вместе с их младенцем сыном.
Как это должно было изменить её? Как должна была она повести себя, чтобы сохранить остатки уверенности и желания продолжать жить? И что должно было произойти, чтобы вернуть её обратно из добровольного изгнания?
Я решила – тайна. Тайна, затронувшая каждый нерв, заставившая её снова заглянуть в прежний ужас и разобраться с ним. Такова история «Сына Авонара».

SFF: Жанр фентези убедительно пресловуто изображает женщин. Главными героями трилогии «Рей-киррах» были мужчины. Сильные образы: живые, реальные, сложные, богатые духовно. В следующей книге, «Песня Зверя», в центре повествования были уже мужчина и женщина, действующие с равным успехом. «Сын Авонара» полностью раскрывается через взгляд леди Сейрианы, женщины. Это намеренная прогрессия? Если так, что же это значит для вас?

КБ: Совсем это не намеренная прогрессия, просто разные персонажи, каждый из которых мог появиться первым. В «Гвардейцах Цитадели» (Guardians of the Keep), второй книге цикла «Мост Д’Арната», будет несколько рассказчиков, и мужчины, и женщины. Так же, как и в третьей, «Ткач душ» (The Soul Weaver). Я просто стараюсь создавать сложные и интересные образы. Герои и героини, у которых есть сила и слабость, которые боятся, делают ошибки, сожалеют, платят огромную цену за свои таланты, магические или какие-либо другие. Злодеи, у которых есть качества, искупающие их поступки, или есть сложно-запутанные мотивы этих проступков. Мне нравится думать, что я всегда даю злодею шанс искупить вину. (Правда, злодей этот шанс не всегда использует.) Если уж я выбрала образ, от чьего лица будет вестись повествование, то засуну героев в такие приключения, чтобы все черты их характеров раскрылись полностью.
Что я ещё открыла для себя, так это то, что мне приходится работать намного напряженнее, выписывая женский образ. Работать над «Сыном Авонара», вести повествование полностью с точки зрения женщина, было исключительно тяжело, что отчасти объясняет тот факт, почему Сейри шла к печати несколько лет. Постоянно приходилось становиться ей, искать правильный баланс между причиной и эмоциями, пытаться избежать штампов…
Меня саму беспокоили такие трудности: ведь странно же, что женщине не даётся женский образ. Но потом я услышала, что подобные трудности испытывали многие другие женщины-писатели. Кажется, мы должны согласиться, что тратим ужасно много времени в нашей жизни, наблюдая за мужчинами. Слава богу, что Сейри в конце концов решила открыться мне. Она весьма упорная спорщица и ужасно упряма, но если вы уживетесь с ней, она навсегда останется с вами.

SFF: Ещё одна ловушка жанра, которую вы изящно обошли, - это искусство сбалансировать магические элементы и привычные нам атрибуты окружающего мира. Что вы думаете по данному поводу? Был ли иногда соблазн применить больше магии, чем необходимо? Или наоборот, были сомнения, использовать ли её вообще?

КБ: Я пишу фентези потому, что мне приносит удовольствие расширять природные законы мира, где разворачивается действие, и ставить своих героев в некие необычайные обстоятельства. Так что, нет, я не сомневалась, использовать ли магию, и для меня не существовало искушения не трогать её. Однако мне не нравится перегружать персонажей и сюжет излишними магическими построениями и уж, конечно, предоставлять героям такую мощь, что они с лёгкостью могут решить все проблемы. Мне нравится погрузить читателей в мир, кажущийся знакомым, чтобы они неосознанно дополняли его недостающими им деталями; в мир, который настолько близок к реальному, что читатели чувствовали, как они могут пройтись по его улицам. Я верю, что это приближает читателя к персонажам, даёт ему возможность последовать за героями в более необычные измерения действительности и принять их. Мои книги – это в первую очередь книги о людях. Я стараюсь создать своих немагических героев такими же интересными, как и магических. И мне хочется думать, что Сейон был бы таким же интересным мужчиной невероятного сострадания, мощи и доброго юмора независимо от того, мог ли он изменять свою форму или нет.

SFF: Система магии в трилогии «Мост Д’Арната» не похожа ни на одну, которую я встречала в жанре. Она утончена и прекрасна, и в то же время весьма опасна. Не могли бы вы немного объяснить основу замысла и рассказать о мотивах, источниках или влиянии, которые подтолкнули вас к идее?

КБ: Люди Сейри – обыкновенные люди, рожденные без магических способностей. Люди Дар’Нети (Дж’Эттанни) – волшебники. С малых лет почти каждый Дар’Нети может создавать огонь, залечивать небольшие раны, подманивать птиц. Но где-то к 16-летию подросток обнаруживает в себе один из сотни основных талантов, например, Целителя, Ткача Слов (тот, который вызывает чары из значений слов), или Певца (создающего песни из физической реальности).
Конечно, вместе с даром создавать чары определенного рода волшебник Дар’Нети должен иметь силу, чтобы они исполнились. Сила тоже является врожденной, но потраченную силу надо восполнить. Так что приходится волшебнику выбирать себе какое-нибудь мирское занятие. К тому же врожденная сила весьма невелика и, потраченная, восстанавливается очень медленно. И вот веками Дар’Нети искали пути усиления своей мощи… наблюдая, приемля, смакуя опыт жизни и вплетая его в сложную структуру мира. Это духовный и философский путь, идущий от их верований, мифологии и красоты их мира. Вот только одна проблема: этот метод сбора силы не подходил тому, кто был жаден или очень торопился, поскольку требовал определенных обязательств в поддержании баланса и открытости мыслей.

SFF: От «Превращения» до «Сыну Авонара» вы пишете от первого лица. Что привлекает вас в таком способе повествования? Не спотыкались на каких-нибудь трудностях?

КБ: Да с самого начала так получилось. Речь от первого лица весьма естественна для меня, возможно потому, что многие (хотя не все) из моих любимых книг написаны в таком стиле. Книги Мери Стюарт о Мерлине, например, Мери Рено о Тесее, Роджера Желязны об Амбере, «Лунный камень» Уилки Коллинза (бесподобный пример истории, поведанный несколькими разными рассказчиками). Возможно это потому, что мне доставляет удовольствие жить жизнью моих героев. И я обнаружила, что это гораздо легче, когда сами герои ведут речь. Подобная близость, несомненно, может быть достигнута и от третьего лица, но я пока ещё не отрабатывала подобную технику. Некоторые из моих ранних работ написаны от третьего лица, но меня не покидало ощущение, что персонажи остались в стороне от меня.
Сложность рассказа от первого лица, конечно, в том, что рассказчик должен участвовать во всех событиях, что ограничивает возможность просчитывать все аспекты многогранного романа или показать какое-либо событие с нескольких точек. Я решила эту проблему введением нескольких главных героев в «Песне Зверя» и во второй и третьей книгах Д’Арната. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь повторить приём, использованный с Сейоном, заставив его наговорить пятьсот с чем-то тысяч слов в книгах Рей-киррахского цикла. Неудивительно, если учесть какая трудная была у него жизнь!
Другая сложность повествования от первого лица, когда хочешь ввести некую двусмысленность намерений и поведения героя. Если вы говорите от его лица, невероятно трудно спрятать от читателя такие вещи. Примером может служить то, что мне пришлось напряженно потрудиться в самом конце «Возрождения», когда Сейон делает выбор, который буквально изменит его личность. Чрезвычайно трудный кусок работы, который дался бы намного легче, если бы у меня была возможность показать всё это с чьей-либо другой точки зрения. Но я решилась не поступать подобным образом ради одной главы в конце трёх длинных книг.

SFF: Среди многих вещей, делающих «Сына Авонара» уникальным, есть необычная структура и последовательность повествования. На чём вы основывали эту структуру, и что подтолкнуло вас к её использованию?

КБ: В «Сыне Авонара» я хотела рассказать о женщине средних лет, живущей в печальном изгнании, потому что в её прошлом произошли некие ужасные события. Из-за того, что мне хотелось поведать историю возвращения Сейри из изгнания (физического и духовного), правильным началом было бы необычное событие, которое заставило бы её изменить жизнь: внезапное появление обнажённого мужчины, неистового, надменного, немого, потерявшего память. Я верила, единственным, что подтолкнёт её заинтересоваться подобной личностью, должна быть тайна, которая пробудит её ум и эмоции и заставит окунуться в ужас прошлого. По мере того, как развивается действие в настоящем, Сейри должна погрузиться в прошлое, чтобы найти подсказки к раскрытию тайны; чтобы снова взглянуть на события, приведшие к трагедии и печали. Но чтобы поднять подсказки, читателю нужно было много узнать о Сейри, её связях и её истории. Конструктивно это значит, что в первой половине книги мы должны узнать обе истории: произошедшую в прошлом и происходящую в настоящем, но только фрагментами, как это действительно и случается в жизни. В середине книги мы достигаем кульминации истории из прошлого, которая также знаменует основную поворотную точку для действия, происходящего в настоящем. И уже отсюда мы движемся в настоящем к величественному финалу.
Я перепробовала несколько построений повествования, но вот этот показался мне более правильным. Конечно, это потребовало сложного и, вероятно, более медленного, чем обычно в смысле развития событий начала книги. Но мне хочется думать, что каждая история дополняет другую, и параллельно наращивает напряжение сюжета.
Написанная просто от начала и до конца, от юности Сейри до её изгнания, от начала тайны до её раскрытия, книга не получилась бы такой сильной.

SFF: Трудно было работать над трилогией, распределяя материал между несколькими книгами? Что вы скажете о работе над «Мостом Д’Арната» по сравнению с работой над первой трилогией «Рей-киррах»?

КБ: Ни в одном из циклов у меня не было проблем с тем, какую часть сюжета куда поместить. Даже если повествование растягивается на несколько книг, я считаю, что каждая книга должна содержать свою отдельную историю, которая завершается на последней странице. Конечно, некоторые сюжеты могут продолжиться в следующей книге, и могут остаться вопросы, ответы на которые ещё не получены, но первая страница второй или третьей книги должна всегда начинать новую линию повествования.

SFF: Вы написали две трилогии и один отдельный роман «Песня Зверя». Какую форму вы предпочитаете? Может что-то приобретают лучше?

КБ: Когда я начинала писать, я как-то не думала об этом. История развивается, пока не дойдет до конца. Когда «Превращение» приобрело законченную форму, я думала, что это отдельный роман. И только дописав до конца, я осознала, что должно быть продолжение, поскольку я так и не объяснила происхождение и побудительные мотивы поступков Рей-киррах. Я думала, что хватит ещё одной книги но понадобилось написать две. Когда шла работа над «Сыном Авонара», я сразу знала, что эта история слишком велика для одной книги. Последняя точка стала на место, когда раскрылась первая тайна. Но я знала в то же время, что нити большей истории ещё не сплелись воедино. «Песня Зверя» по завершении сразу чувствовалась одной книгой. Эйдан нашел ответы на все вопросы, и Лара открыла в жизни новые перспективы. Правда, я закончила книгу несколько иначе, чем хотелось вначале, но мне показалось, что я достаточно развила своих героев, чтобы они сами справились со своими проблемами. Когда-нибудь я вернусь к Эйдану и посмотрю, как он там. Но только если у меня будет сюжет другой истории.

SFF: Фентези, очевидно, самый предпочитаемый вами жанр. Что привело вас к нему? Не хотелось бы вам написать что-нибудь в другом жанре?

КБ: Я читаю много и в разных жанрах. Особенно мне нравятся тайны, историческая литература, мифология, классика, НФ и, конечно же, фентези. Не имею ничего против попробовать писать в других жанрах. Но мне нравится свобода, которую предлагает фентези для исследования новых идей и сведения воедино множества дополнительных сведений, что я почерпнула за многие годы в этом новом мире.

SFF: Спасибо за потраченное на нас время. Это были честь для нас и большое удовольствие.

Перевод Хранителя AMM''а
06.06.2006