Мария Галина

Книга Марии Галиной «Волчья звезда» открыла новую серию современной фантастики «Зеленая Луна».
Мария Галина, писавшая «боевую фантастику» и больше известная под псевдонимом Максим Голицын, родилась в городе Калинине, но считает себя одесситкой, поскольку школу и университет закончила в Одессе. По образованию биолог, защитила кандидатскую диссертацию по биологии моря. Прервав научную карьеру в середине 90-х годов, занялась литературным трудом. Вошла в шорт-лист премии Аполлона Григорьева 2000 года.

1. Как Вы пришли в фантастику?
Как все, наверное, сначала читала чужие вещи, потом начала выдумывать свои. Поначалу казалось, что такое придумывание – дело очень интимное, потому и не пыталась выйти с ними в свет. Но какие-то наметки, наброски делались… Одновременно переводила западных авторов – Вэнса, Клайва Баркера, Стивена Кинга. Жить-то надо было как-то, особенно в начале 90-х.

2. Вы кандидат биологических наук, занимались биологией моря. Находит ли отражение предыдущая деятельность и научная работа в Ваших фантастических романах?
Наверное, да. Во всяком случае естественники отличаются довольно систематическим, методическим мышлением, умеют, что называется, «ставить задачу». Я всегда стараюсь, чтобы в моих вещах была какая-то загадка, которая потом разрешалась по мере повествования, – так обычно планируются научные работы.

3. Вы категорически отказались от Вашего, уже ставшего известным псевдонима Максим Голицын. Почему Вы его взяли и почему в конце концов отказались от него?
Почему – «категорически»? Я же охотно признаюсь в том, что писала под этим псевдонимом... А взяла по той же причине, по которой брались большинство псевдонимов, – издатели полагали, что боевую фантастику, написанную мужчиной, будут охотнее покупать. Отказалась от него потому, что вещи, которые я пишу в последнее время, не совсем боевая фантастика. Ну и потом, так честнее – я же еще выступаю в роли литературного критика…

4. Чем Ваш последний роман «Волчья звезда» отличается от всех предыдущих произведений?
От повестей, вышедших за последние несколько лет («Совсем другая сторона», «Прощай, мой ангел», «Экспедиция»), разве что объемом. От «боевых» романов – некоторой сентиментальностью, наверное. Смешением жанров (хоррор, триллер, квест) – я вообще работаю на стыке жанров, и мне трудно встроиться из-за этого в какую-то устоявшуюся серию. А еще тем, что он написан всерьез, без явного стеба (хотя в некоторых местах я, конечно, не удержалась). Вообще, с возрастом как-то перестаешь стесняться быть сентиментальной. Хотя даже жестокие боевики в сущности очень сентиментальны – так же как, скажем, сентиментальны уголовники…

5. Расшифруйте его название «Волчья звезда»?
«Волчья звезда» – это на самом деле «Песья звезда», Сириус, откуда прибыла часть моих персонажей. Ну и потом, жизнь у всех там такая… жестокая… погони, схватки… А в общем, по большому счету, это (как справедливо заметил в своей рецензии в «КО» Игорь Гонтов) история о том, что такое человек и что именно его определяет – биология, культура, история или человеческие эмоции… В романе этот вопрос рассматривается применительно к достаточно жесткому, «стайному», «животному» социуму. Где знаменитая латинская поговорка вполне себя оправдывает.

6. Большинство героев в Вашем романе погибают. Кого и почему Вы оставляете в живых?
Мне всегда жалко убивать героев, я даже в боевиках своих старалась этого не делать, а если и убивала, то тех, кто был мне наименее симпатичен. Хотя в боевике «Все источники бездны», который среди друзей и знакомых проходит под кодовым названием «Бедная Лиза», все умерли, кроме главной героини и ее друга-паталогоанатома. Ну, и еще ребенка – то ли антихриста, то ли мессии. Но это такой черный триллер. А тут я старалась сохранить жизнь персонажам, у которых есть наиболее симпатичные мне человеческие качества – способность к рефлексии (у Саймона), способность к игре (Гидеон) или просто умение заботиться не только о себе (Улисс).

7. Какой отзыв о романе в прессе Вы считаете наиболее точным?
Положительный. Ну, а если серьезно, то отзывы Владимира Ларионова в «Питерbook», Аркадия Штыпеля в «Экслибрисе», Игоря Гонтова в «Книжном обозрении»… Это все очень теплые отзывы. В общем, трудно найти такого мазохиста-писателя, которому нравятся отрицательные рецензии (если только они не им самим инспирированы). Хотя на одну мою книгу вышла совершенно спонтанная отрицательная рецензия, кажется, в «Московской правде», которая очень мне понравилась. Она была очень большая и очень подробная и с удачными цитатами.

8. Есть ли в вашей книге параллели с книгами других авторов?
Думаю, да и много – сейчас очень трудно написать так, чтобы вообще не прослеживалось никаких параллелей, да и зачем? Некоторые параллели я сама могу отследить (например, работать так, словно всего корпуса текстов, написанного Стругацкими, не существует, по-моему, просто невозможно), некоторые оказались для меня полнейшей неожиданностью , например, параллели с романом Лукиных, который я, к стыду для себя, не читала… Столкновение продвинутых пришельцев из космоса и «хитрых, но простодушных» туземцев отыгрывалось, по-моему, не раз. И истории о «насильственном прогрессорстве» - тоже. И о том, к чему они могут привести (например, «Подземелье ведьм» Булычева). У меня правда, эти ситуации выворачиваются наизнанку – для самих «цивилизаторов» потребность в результате гораздо насущней, чем для землян, которых они пытаются облагодетельствовать.

9. Как вы относитесь к современной литературе, в частности, к фантастике? Что вы считаете ее преимуществами, а что – недостатками?
Я очень не люблю литературы, которая являет собой холодную игру ума. Гессе, например, не люблю. Не люблю, когда из трагедии делают цирк – соответственно по этой причине недолюбливаю «Швейка» и «Чонкина». А вообще - хорошо отношусь. Иначе не работала бы в этой области. Фантастика сейчас заняла в литературе нормальное место – частью вошла в мэйнстрим, частью осталась бульварным чтивом. Но перестала быть единым резерватом, да еще несколько стыдным, поскольку официально она считалась подростковой литературой в советское время. Я помню, именно в «Детской литературе» впервые у нас вышли «Хранители» Толкиена… Теперь судьба фантастической книги зависит целиком от мастерства и таланта автора. Ну, и еще от удачи, разумеется. Я, вообще-то, человек не слишком везучий – публикации своих вещей мне часто приходилось ждать довольно долго.

10. Расскажите о Вашем хобби.
Писательство – это и есть хобби. Профессией оно стать не может – прокормиться этим делом нельзя. Так, подкормиться. А заработки… Частью гонорары за статьи, где я выступаю в качестве литературного обозревателя, частью какие-то совсем неожиданные вещи – сейчас, например, я комментирую первоиздание Брема. На самом деле очень интересная задача – ведь с тех пор столько всего произошло. Какие-то виды новые открыты, а какие-то, напротив, вымерли. Вся систематика поменялась, появилась генетика, экология, этология (наука о поведении животных)…
И потом, когда писательство превращается в профессию, с людьми происходит нечто ужасное. Они либо начинают относиться к тому, что делают, как к заведомой халтуре, либо верят в то, что облечены некоей Миссией: ходят и говорят: «… в моем творчестве…».
Этим надо заниматься с любовью, с азартом, спорадически, и каждый раз как в первый… Тогда, глядишь, и вам будет легче, и людей других не так будете грузить…

11. Какие книги в жанре фантастики Вы в последнее время прочитали и могли бы порекомендовать?
Разумеется, серию «Зеленая Луна», хотя она еще очень «молодая». Но этим и интересна, что не зашорена – например я недавно с удовольствием прочла «Маску чародея» Дарелла Швайцера. А сейчас перечитываю «Последний кольценосец» Кирилла Еськова с послесловием Переслегина. Очень умная книга… Еще мне показался очень интересным «Пандем» Марины и Сергея Дяченко, Фрая читаю с симпатией, очень люблю «Анахрон» Хаецкой. Вообще, почитать для удовольствия редко удается. А жаль…

Изд-во Махаон
25.06.2003