Елисеев Никита
Роман предельно жесткий, на грани фола и кича, чрезвычайно драйвовый. Держит до последнего слова. Хотя написание и неряшливо (что есть, скорее, недостатки формата плайн текст), это только усиливает резонанс, в который входишь с рваным ритмом повествования. Идея жёсткая, злая. Памфлетная по сути, она усиливается чернушной атмосферой полууголовного, полудисбатного сленга, удушающей мразью человеческих помоев, щедро выливаемых по ходу книги на человечество. Все помнят рыцаря печального образа Ланселота, победившего дракона? Было бы ошибкой заново повторить его путь, проторенный Шварцем. Идея та же – убить дракона, убить в людях в себе – иное воплощение. Трогателен эпизод раскаяния рыцаря огнемёта, глядящего на свою первую жертву среди ему подобных полулюдей, получудовищ, и жалко его за патологическую, бессильную ненависть к дракону. В финале жалость окупается couр de grace, наносимым старику дракону и губящего заодно и всю планету-дракона, государство-дракона. Деструктивность власти, её полный тоталитаризм в любых формах проявления оной, идея власти-дракона-человека – довлеющий образ романа. Деструктивность ненависти к власти-дракону-человеку – финальный штрих, замкнутое кольцо, гимн безысходности, моральное сеппуку Ланселота.
Рецензия Ивана Ковалева