Обсуждение победителей конкурса.

Ничто не прощают так неохотно, как различие мнений

Причудливы траектории литературных жанров. Было дело – писал пародии на пародии (антипародии), критиковал критиков (вступал в полемику), но вот рецензировать рецензии с целью выбрать наилучшую не приходилось. Тем интереснее опыт. В данном случае полемика с оцениваемым критиком неуместна, так как речь идет только о его работе, ибо цель, в которую направлено критическое перо мне как оценщику, в общем случае, может быть незнакома. Ну, не читал, например. Посему рецензия или критическая статья подлежит суду как самостоятельное произведение. Вот только вопрос – к какой области оно относится: к научной (литературоведение) или к собственно литературной? Ибо если вспомнить «рецензии» С. Лема на ненаписанные романы, то они, безусловно, относятся к литературе. Очевидно же, что научные и литературные произведения несопоставимы, потому что общее между ними только то, что они написаны для того, чтобы быть прочитанными. К тому же, в мировой практике нередко «литературно-критические работы» вдруг оказываются глубокими философскими произведениями. Например, Ницше начинал именно как литературовед. Или гениальное эссе Л. Шестова на тему “Моби Дика” Г. Мелвилла, будучи по жанру литературно-критическим произведением, по сути является истинно философским.
Это упоминание вовсе не имеет целью продемонстрировать эрудицию автора. Дело в том, что среди обсуждаемых работ, победивших на конкурсе статей и рецензий, встречаются почти все из перечисленных направлений критической мысли. С одной стороны, это отрадно констатировать, с другой – возникают принципиальные трудности при оценке. Никто же не станет сравнивать известного «лермонтоведа» Андронникова с Ницше – каждый хорош на своем месте. В нашем случае речь идет о «фэнтезиведах» или, более общо, о «фантастиковедах» и авторах, посягающих на философские обобщения. Что ж, попробуем для начала не запрягать «в единый воз» «коня и трепетную лань».
Сначала статьи. Всего ко мне поступило три статьи-победительницы:
- №1 «Хэппиэнд», автор Filin;
- №2 «Смех смеху рознь: особенности национальной юмористической фантастики»? авторы Светлана и Евгений Захаровы;
- №3 «Магический регресс в фэнтези», автор Mat.
Прочитав их, я понял, почему победили именно они. Эти три работы относятся именно к тем трем направлениям критической мысли (и искусства), о которых шла речь в затянувшемся вступлении. И за них голосовали разные группы читателей, с душой или разумом которых резонируют эти направления. И это просто здорово, что все мы такие разные и хорошие.
Но по порядку номеров…
«Только что я допил кружку горячего кофе – чем не хэппи-энд?» начинает №1. И читая первый абзац, мы начинаем чувствовать автора и непроизвольно «замещать» его. То есть оказываться на его месте. Это характерный эффект художественного произведения. И дальнейшие «литературоведческие» умозаключения автора мы уже воспринимаем не как научное литературоведение или «книжную» литературную критику, а как беседу с нами близкого неглупого человека, с коим приятно пообщаться. Да, нас немного раздражает, что он ведет речь о каких-то неизвестных нам, убогим, «спорах на ветке Сапковского», тоже нам неизвестного, но хорошему человеку можно простить многое, даже нечеткость отдельных формулировок. Например, то утверждение, что за пределами плюс и минус бесконечности может еще что-то находиться: «в область от кроваво-черного до поросяче-розового энда подпадает (попадает, наверное?) большинство книг». А какие концовки в эту область не попадают? Мы даже готовы простить, что не знаем, какое произведение обсуждается на ветке Сапковского и нашим собеседником. Он нас убеждает, что энд там, действительно, далек от счастливого. Мы рады с ним согласиться, потому что он – наш после первого абзаца. А когда узнаем, что он, как и мы, способен воспринимать книги, только когда сопереживает их героям, то, вообще, начинаем испытывать родственные чувства. Да-да, и мы считаем, что «наличие счастливого конца только красит книгу, просто, он должен быть к месту», и мы терпеть не можем чернуху, заполонившую книжный рынок. А количество счастья в конце определяется чувствами, испытываемыми читателем. И не понимаем мы Анну Каренину, сдуру сиганувшую под поезд, и беспросветного Андрея Платонова давно в руки не берем, а брали только когда это было модно. Все потому, что перед нами – литературное произведение, герой которого – наш человек. И потому его статья имеет «хэппиэнд», попав в число победителей конкурса.
Но это ощущения читателя. Критик четко видит, что статья (я бы сказал – реплика в споре) имеет ограниченную аудиторию, а именно ту, что пребывает «на ветке Сапковского» и по содержанию, и по языку, хотя умозаключения общего литературоведческого плана о природе «хэппиэнда» спасают ее для более широкой аудитории. Но ощущение неполноценности все же, увы, остается.
№2. И по форме, и по объему, и по содержанию это добротная вполне профессиональная «литературно-критическая» местами даже литературоведческая работа. Здесь есть все: и исторический анализ жанра «юмористической фантастики» за рубежом и в советско-российском литературном пространстве, и современное состояние жанра, и анализ лучших произведений, и объяснение успеха явно литературно слабых произведений, и анализ литературных приемов лучших авторов жанра и тех, кто критикам таковыми не кажется. И, надо признаться, оценки критиков убеждают читателя их статьи. Я, грешный, даже порадовался, что не потратил своих куцых денежных средств на приобретение книг А. Белянина. Правда, на нашем ташкентском книжном рынке эти книги и не попадались.
В этой работе читатель завоевывается не литературным эффектом сопереживания, а «научным», интеллектуальным, даже практическим (что покупать) интересом. Хотя нотки «художественной» доверительности разговора с читателем присутствуют и здесь, ничуть не умаляя «литературоведческих достоинств» статьи, а напротив добавляя теплоты. И язык в данном случае вполне общечеловеческий, посему и читательская аудитория у этих авторов может быть значительно обширней, чем у №1.
Нельзя не отметить и авторской смелости семейного, как я понял дуэта, попытавшегося проанализировать столь неблагодарную область литературы, как юмористика, пусть только в фантастическом ее воплощении. И даже вынесшим критический приговор: НЕСМЕШНО. Смелость суждения обусловлена тем, что нет более капризной для восприятия области литературы, чем юмор. От одного и того же анекдота сегодня можно покатываться со смеху, а завтра только равнодушно или раздраженно пожимать плечами. Ну, не попал он в резонанс с моим сегодняшним настроением. Помнится в юности я непроизвольно хохотал, читая “Трое в лодке, не считая собаки” Джерома К. Джерома, а во взрослом состоянии не смог читать - скучно. Видимо, ближе стали “Пятеров лодке, не считая Седьмых” Лукиных. Да и от Жванецкого, который, согласно приведенной в статье цитате, желает людей смешить, мне обычно не смешно, а грустно становится. Хром на юмор, возможно. Я, разумеется, а не Жванецкий.
Или взять, к примеру, Терри Пратчетта, приводимого в статье в качестве положительного юмористического примера. Роман его “Интересные времена” мы начали читать семейно, как это рекомендуется авторами статьи и как принято в нашей семье. Однако в скорости моя лучшая половина отпала от чтения, не выдержав примитива сооруженной Пратчеттом литературной конструкции. Именно явное, бьющее в глаза ощущение сконструированности произведения, с одной стороны, не дает читателю возможности сопереживать героям, а без этого (прав автор статьи №1) литературное произведение мертво, во-вторых, это убийственно в особенности для юмора, который должен быть живым и непосредственным. Я, как читатель выносливый и любопытный, да и как критик временами, дочитал до конца, и, должен признаться, временами испытывал интеллектуальное удовольствие. Неглупая вещь временами, хотя от впечатления концептуального примитивизма я так и не избавился. Возможно, раз-другой и улыбнулся, но не рассмеялся, по-моему, ни разу. Я ж говорил - хром на юмор. И с грустью подумал, кропая эти строки, если воспринимаемый “на ура” Пратчетт столь несмешон, то как же уныл должен быть, к примеру, А. Белянин и иже с ним, которые не смешны для авторов статьи. Но не читал, не смею утверждать, но и авторам верить опасно - уж очень коварен жанр, тем более, при наличии “национальных особенностей...
№3. Автор нарочито наукообразен и лаконичен. Всего одна страничка текста. Как и у №1. И тоже затруднительно было бы назвать статьей, если бы не глобальность темы. Но и не рецензия, конечно.
Начинается текст фундаментальным вопросом “фэнтезиведа”: “Почему в фэнтези всегда описывается регресс?”.
Ответ отыскивается методом имитационного моделирования. В качестве модели магического мира фэнтези используется виртуальный компьютерный мир. Правда, эта основополагающая гипотеза сформулирована очень небрежно: “Так ведь типичный магический мир почти ничем и не отличается”. Автор явно забыл закончить фразу. Не отличается от чего? От мира техномагии, от виртуального мира? А может быть, от нашего якобы реального мироздания? Если бы между строк не читался намек на последний вопрос, проблематика произведения была бы мелковата. Но читается.
За фундаментальным вопросом следует алгоритм создания виртуального мира (пункт 1 – пункт 6). Алгоритм интересен тем, что, в принципе, годится для создания любого мира, и при чтении его становится очевидным, насколько религиозные модели мира близки к использованной в статье имитационной модели. И это опасно для клерикалов. Они и ощущают эту опасность. Не случайно, видимо, в одной из серийных статей под рубрикой «Лампада» в газете «Труд 7» профессор духовной академии М. Дунаев, если не ошибаюсь, приводя по памяти, фактически придает анафеме увлечение виртуальными мирами современной цивилизации вообще, и молодежи, в частности. В основном, речь идет о компьютерных играх, но игры и есть модели различных виртуальных миров, которые изменяют мышление играющего. И этому мышлению становится очевидным, что НЕКАЯ ВИРТУАЛЬНАЯ ИГРА распоряжается судьбами человечества на протяжении уже нескольких тысячелетий. Ну, кому право, нужны конкуренты?! Оттого и анафема.
Однако, имитационная модель виртуального мира выдает пантеон богов: Боги-творцы, боги-администраторы (в традиционной терминологии – ангелы). И хороший вопрос: а кто создал мир богов-создателей? По логике – у каждого мира должны быть свои боги – боги фридмонов, если пользоваться моделью мироздания Фридмана – те самые «матрешки», которых упоминает автор статьи.
С. Лем в «Сумме технологии» уже выдвигал в качестве возможной рабочей гипотезы внутрикомпьютерный вариант нашей вселенной и показал, что электрону в цепях этого компьютера принципиально невозможно осознать, тем более, доказать существование или несуществование компьютера. То есть бог – элемент иной иерархической системы, нам принципиально недоступной.
И никакому хакеру-электрону не по зубам система программирования мира высшего иерархического уровня. Более того, «железу», то бишь миру нашему, не миновать «физического» и «морального» устаревания в силу законов этого мира и этого «железа» – потому и регресс.
Хотя в НФ давно описаны самосовершенствующиеся кибернетические системы. Да и не только в НФ, но и в реальной кибернетике это уже реальные вещи. Так что, может, и для фэнтези не все потеряно вопреки приговору автора статьи?
Вот ведь как разговорился! А потому, что философская критика приглашает своего читателя к философствованию. Тем и интересна.
Но для совершенствования стиля автора в будущих работах, необходимо обратить его внимание на недостаточную аккуратность и недостаточную отточенность языка и формулировок. Это мешает и раздражает, отвлекая от плодотворного мышления. Например, совершенно беспомощный термин «творцы былого»! Это те, кто творили былое, или те, кто творил в былом? А может, те, кто давно умер? Про мир, который не отличается, уже была речь.
Философы более, чем кто-либо другой, должны владеть точностью и аккуратностью формулировок, ибо посягают объяснять не только литературу, но и жизнь.
Теперь о рецензиях. Их, победителей, четыре, хотя №3 и №4 принадлежат одному автору и потому, видимо, в совокупности занимают одно призовое место. Это:
№1 «Александр Зорич «Завтра война», автор Владимир Пузий;
№3 «Лоис Макмастер Буджолд», автор Тия;
№4 «Мэри Стюарт», автор Тия;
№8 «Шери С. Теппер «Танец лун», автор Tim.
Что любопытно – применить принцип классификации, использованный при оценке статей, здесь не представляется возможным. Во всяком случае, так явно. Все они классически «литературоведны», все, что тоже показательно, положительны. То ли это обусловлено пристратиями тех, кто выбирал победителей, то ли таков массовый настрой критиков, участвовавших в конкурсе. И их нетрудно понять, ибо на неинтересные произведения жаль терять время, если рецензия не заказана. Вообще, положительные рецензии писать трудней, потому что нужно доказывать свою оценку, а это требует и проницательности и эрудиции. Зато и читается интереснее.
Автору рецензии №1, наиболее «литературоведческой», удалось выявить и глубокую эрудицию автора произведения, и, попутно, свою. Полезны рекомендации читателю по технологии прочтения романа, указания на исторические, культурологические и философские глубины, ожидающие его при вдумчивом чтении. Присутствует анализ языка и особенностей стиля автора. И, в принципе, возникает желание прочитать рецензируемый роман.
№3 и №4 при наличии «литературоведности» более эмоциональны, а, следовательно, и более литературно-художественны. По сути это рецензии-впечатления от прочтения двух циклов романов двух авторов. Что имеет полное право на существование.
Однако эмоциональность, видимо, приводит к меньшей четкости формулировок и большей их спорности. Например, «…Корделия – это утопия, Ну, не бывает таких умных и мудрых женщин». Во-первых, определение «утопия» неприменимо к человеку, хоть он и литературный герой. Это термин для определения социально-политического идеала. Место, которого нет – дословно. Во-вторых, утверждение, что не бывает «таких умных и мудрых женщин» вызывает у меня, мужчины, протест. Не знаю, какая «такая» Корделия, но и в жизни своей я имел счастье общаться с умными и мудрыми женщинами, и среди писателей, авторов моих любимых произведений с радостью находил таких. Даже сам факт того, что Лоис Макмастер Буджолд создала суперумную Корделию, свидетельствует о том, что умные и мудрые женщины существует. Ведь давно известно, что герой не может быть умней автора.
«Мэри Стюарт» написана более гладко и никаких возражений не вызывает. Только при чтении становится немного грустно. Видимо, Мерлина жалко.
№8 посвящена еще непереведенному роману Шери С. Теппер «Танец шести лун». Это уже само по себе интересно. Не все владеют английским настолько, чтобы прочитать роман в подлиннике, и, тем более, не имеют возможности его заполучить.
Краткое изложение основных сюжетных линий произведения вызывает интерес читателя, любящего собственно фантастику как литературный театр, а цитирование законов совместного бытия космических рас привлекает уже тех, кому интересны социально-политические проблемы. Действительно, законы интересны. Хотя и очевидны. И есть возможность посетовать на то, что очевидные законы общежития имеют так мало общего с реальной жизнью. Да и задуматься над тем, почему так происходит.
Так что, если бы от меня зависело – переводить ли и публиковать ли рецензируемый роман, я и перевел бы (с подстрочника) и опубликовал. Попал критик в цель, попал.
Не скрою, было поначалу искушение расставить статьи и рецензии по призовым местам. Но, внимательно изучив их, понял, что не буду их ранжировать. Статьи – потому что они слишком разные, а рецензии – потому что слишком сходные.
Спасибо критикам за то, что критиковали достаточно квалифицированно и привлекли внимание читателя к интересным произведениям (рецензии) или к интересным проблемам (статьи). Приятно пообщаться с умными интеллигентными людьми. На том и расстанемся до следующей, если повезет, встречи.

Не могу смолчать. А кто-нибудь сказал человеку, что статей было всего три и потому они и победили... После такого остальной текст читать желание пропадает

Быть хорошим - это очень изматывает человека!

Если вдруг когда-нибудь
Ты уйдешь с моей дороги
Я подумаю чуть-чуть
И убью себя немного

Ничто не прощают так неохотно, как различие мнений

Ничто не прощают так неохотно, как различие мнений

Цитата:

---

Если опыт вышел неучачным - жаль.

---

С уважением. Нина.

Ничто не прощают так неохотно, как различие мнений

Ничто не прощают так неохотно, как различие мнений

Если вдруг когда-нибудь
Ты уйдешь с моей дороги
Я подумаю чуть-чуть
И убью себя немного

Не знаю, станет ли это традицией, то есть не наскучат ли читателям Архивов Хранителей мои комментарии, но вот уже второй раз я с интересом читаю литературно-критические работы, поступившие на конкурс.
Благодарю тех, кто с интересом отнесся к первому моему отклику, и хочу заверить тех, кого покоробила моя фраза:
«Прочитав их, я понял, почему победили именно они. Эти три работы относятся именно к тем трем направлениям критической мысли ( и искусства), о которых шла речь в затянувшемся вступлении.»,
что мое мнение об этих статьях нисколько не изменилось, когда я узнал, что на конкурс поступили только они. Авторы их, право, не виноваты, что никто, кроме них, не решился написать статью на конкурс. Так что, победили они заслуженно.
Однако ситуация повторилась и в этот раз! Это, похоже, как раз становится традицией… И что обращает на себя внимание: и в прошлый раз, и в этот, собственно «статьей» можно признать только одну из представленных работ. Остальные – не статьи, но и не рецензии. Просто, оригинальные литературно-критические работы. «Неведомы зверушки», которые организаторы конкурса, видимо, методом исключения относят к статьям. Если бы работ поступало больше, имело бы смысл расширить число номинаций, например: «литературно-критическое эссе», «критико-публицистика», «обзор» и т.д., и т.п.
Более конкретно и ближе к настоящему конкурсу.
Наиболее близка к жанру литературно-критической статьи работа – №1 -«Вампирские хроники» Энн Райс: еще раз про любовь? автор Линнел.
Если пытаться оставаться в координатах той классификации литературно-критических работ, которую я использовал в предыдущем отклике, то №1 более тяготеет к литературной линии. Тут и хороший стиль, который, впрочем, обязателен для любого литературного жанра, и доверительность интонации в постоянном иллюзорном призыве читателя к диалогу с критиком. И что особенно радует – весь текст пронизан тонкой иронией, естественно перетекающей в сарказм и обратно.
Очень хороша цитата из первоисточника (Энн Райс), из которой прямо-таки в глаза лезет панорама нашего вожделенного коммунистического будущего, и непроизвольно начинаешь успокоенно поглаживать себя по лысой головке, мол, не только нам такую лапшу на уши вешали – ушлые американцы до сих пор подметают ею свои тротуары. И услужливо вспоминается американский киновал, заполонивший наши телеэкраны, 90% которого – примитивные агитки. Куда более примитивные, чем в наши социалистические времена. И Задорнов, пытающийся убедить нас, что американцы идиоты, уверенно вламывается в ассоциативный ряд. Только сдается, что идиоты - не американцы, а мы, позволяющие их агиткам действовать на наш менталитет. И не только через кино, но и через, увы, фантастику, которая всегда была для нас «окном в свободу». Ведь мы, начиная с Петра I, «выходить стараемся в окна», как пел Высоцкий. Но это я, уподобясь слону в посудной лавке, ляпаю, а Линнел очень тонко вспоминает про «укус восхитительного вампира». И весь вампирский цикл высвечивается совсем с другой стороны. Не со стороны давно и надолго опошленного «готического романа», а со стороны социопсихологии, политики, публицистики, наконец.
И сама собой запевается «жалистная» песня: «Зачем вы, смертные, вампиров любите?! Ведь смертоносная у них любовь…».
И сразу о №8 из номинации рецензий А. Парфенова "Танцующая с Ауте", поскольку автор, Линнел Эйлард, участвует и в этой номинации. Уже знакомый авторский стиль, что есть, с одной стороны, достоинство профессионала, но с другой таит опасность самоповторения. Опять очень тонко, иронично, литературно, женственно: мол, приятно было познакомиться, но больше можете себя не утруждать. Это к автору романа. Что же касается автора статьи и рецензии: приятно было познакомиться, буду рад новой встрече.

Однако вернемся к конкурсу статей. Только, ау! Где статьи-то?.. Но не будем занудами. Тем более, что автор №2 СУЩЕСТВА И ДУХИ СЛАВЯНСКОЙ МИФОЛОГИИ. ОБЗОР - грозный Ног Неотвратимый сам и не претендует на статью, называя свою работу обзором, что близко к сути. Я определил бы эту работу по жанру как справочник. Особенно полезный для писателей-фантастов и их читателей, которые с «нечистой силой» знакомы только по песням Высоцкого: «В заколдованных болотах там кикиморы живут…». А кикиморы, оказывается, вовсе и не живут в болотах, даже близко к ним не подходят. Действительно, очень интересно. Даже был мимолетный импульс написать сказочку про этих милых и не очень сказочных существ. Я даже издал бы этот справочник отдельной брошюрой, но, увы, не издатель. Правда, полезно было бы дополнить документ, ибо время идет, и «нечистая сила» тоже мутирует.
Например, всем известен -
СЕТЕВОЙ -
Доброе, но озорное полевое существо (в терминологии справочника – дух), обитающее в компьютерных сетях. Различают локального и глобального Сетевого. Следит за порядком в сети, терпеть не может «вирусов» и «спам» и благодарен тем юзерам, которые вовремя обновляют антивирусные базы. И очищают «корзины». Любит иногда спрятать самый нужный файл, а работающий eкзeшник на время превратить в неработающий. Обитает в BIOSах серверов, когда сеть выключена.
Или -
КЛАВИШНИК -
Живущее в клавиатуре безобидное и многотерпеливое существо, иногда покряхтывающее, когда юзер энергично нажимает на клавиши. Когда становится совсем невмоготу, выползает из клавиатуры на свет. Внешне похож на таракана, но не таракан. Уничтожать не рекомендуется - может встать на тропу мести – тогда придется покупать новую клавиатуру.
Вообще, рекомендовал бы автору продолжить изыскания в столь интересной и малоизученной области.

Следующий соискатель: №3 СОВЕТСКАЯ И РОССИЙСКАЯ КИНОФАНТАСТИКА. ОБЗОР, автор Баранкин. То есть тот же жанр. Ну, честное слово, видимо, следует организовать отдельную номинацию, ежели претенденты и далее будут. А то опять упремся в «вола и трепетную лань»…
Ну, что можно сказать – обзор он и есть обзор, хотя обзор все же рейтинговый. Как обзор не дотягивает до полноты – навскидку: за «бортом остался «День затмения» Сокурова. Наверняка, и еще что-то вспомнится. Вот, вспомнил – был фильм по «Пяти ложкам элексира» - «Искушение Б.» называется, кажется, очень даже неплохой. Как рейтинг не дотягивает до завершенности – до рейтинговой гистограммы. Оценки разбросаны по тексту, и трудно их вспомнить, тем более, привести в систему. Очень бы украсил такой обзор и анализ причин, по которым одни произведения оказались на первых местах, а другие – на последних. Режиссеры тому причиной, исходные произведения или еще что? В принципе, с большинством оценок согласен. Но хотелось бы, чтобы автор был поточнее. Например, указано: «СТАЛКЕР. По мотивам Стругацких «Пикник на обочине». Так мог написать тот, кто не знаком с литературным творчеством Стругацких, ибо фильм «Сталкер» имеет мало общего с повестью «Пикник на обочине», точнее, он развитие темы повести в литературном сценарии «Сталкер» и затем в фантазии Тарковского-сына на темы этого сценария.
Возможно, для литературно-критического анализа было бы интересно взаимоотношение литературных первоисточников и их киновоплощений, но это тема, конечно, не для статьи, а для книги. Хотя, если на примере одного автора или одного режиссера…
Еще цитата: «Трудно быть богом. По Стругацким. Снимали немцы. У нас почему-то в прокат не пошел. Хотелось бы посмотреть». Уточняю: в прокат пошел (сам видел в прокате), но не удержался. Не жалейте, что не видели. Надейтесь на Германа.
Но, вообще-то, приятно пробежаться по волнам памяти. Спасибо автору за предоставленную возможность.

Теперь вторая номинация конкурса – рецензии. Здесь с чистотой жанра все в порядке. Все рецензии – рецензии. Причем, должен отметить, практически все (победители и не победители) имеют пристойный литературный уровень, что отрадно. Для начала я решил не связывать себя решением конкурсной комиссии или результатами голосования – виноват, не знаю механизма выявления победителей, а выбрать те работы, которые мне самому понравятся больше всего. Посему прочитал все. И спасибо всем авторам. Во-первых, было интересно читать, во-вторых, полезно было почитать, ибо невозможно физически и, тем более, финансово, а, учитывая бедность ташкентского книжного рынка, и практически невозможно прочитать все. Поэтому чтение рецензий подобно путеводителю по современной фантастике, которую издают и читают.
Любопытно, что и в этом конкурсе не остался без внимания А. Белянин, как я понял из статьи с прошлого конкурса «Смех смеху рознь: особенности национальной юмористической фантастики», авторов Светланы и Евгения Захаровых, - издательский флагман жанра. И опять этот автор не вызвал положительной реакции критиков. Двоих критиков! И я им верю, так как зело убедительны. И №2 - Kutushut, и №4 - Лёлик. Однако ж, читают и критикуют. Стало быть, автор в фокусе! Отрицательная реклама – тоже реклама - от противного. Вот это и противно – ты его в окно, а он – в дверь…
Еще один любопытный психологический момент для меня как для автора ре-рецензии: в процессе чтения я ощущал, что наибольший эмоциональный отклик вызывают во мне рецензии на произведения, которые мне интересны, близки по духу, даже если я их не читал. Критики в большинстве рецензий передают дух произведений. И получается, что качество рецензии в немалой степени зависит от уровня рецензируемого произведения. Духовный или интеллектуальный резонанс.
Но если сразу о рейтинге, а в прошлом комментарии я от этого отказался, то на первое место я поставил бы № 9 Роберт Джордан «Колесо времени», автор – Igor.
Сие (слово, которое категорически неприемлет критик) чисто эмоциональная реакция, потому что только при чтении этой рецензии я от души рассмеялся и также от всей души согласился с критиком, что «Тому, кто сделал ЭТОТ перевод, руки надо бы обрубать по самые ягодицы». Не потому, что я читал именно этот перевод. Не читал, темный. Но аналогичные желания у меня возникали неоднократно при чтении других переводов. Например, Асприна могу читать только в собственной литературной обработке (доводилось некогда подрабатывать доведением до публикабельного уровня «самопальных» переводов). Да и при чтении многих других переводов так и тянет взяться за приведение текста в приличный вид.
Но дело, конечно, не только в эмоциональном отклике на качество перевода. Рецензия содержит и достаточно серьезный, хотя и краткий, анализ достоинств и недостатков целого цикла романов Джордана. Краткость же дает возможность высказаться по-крупному: стратегия, тактика, замысел, исполнение. Это вполне литературоведческий подход. И, на мой взгляд, эта рецензия вполне достойна быть в числе статей. Во всяком случае, представленных доселе на конкурс, за исключением работы Светланы и Евгения Захаровых. Потому что, повторюсь занудно, для меня литературно-критическая статья – произведение более фундаментального порядка и в научном, и в литературном плане.
С определением претендентов на второе и третье места я начал испытывать явные трудности. Эмоции уже молчали, а только они не ведают сомнений. Интеллектуально же вполне достойными казались многие:

№1 - Джин Вулф. «Книга Нового Солнца», Автор Kutushut;
№3 - Ольга Елисеева "Золотая колыбель", Автор Tim;
№8 - А. Парфенова "Танцующая с Ауте", автор Линнел;
№11 - Честность лжеца, или Имиджеология в средние века. Умберто Эко. Баудолино. Автор - Владимир Пузий.

Порядок здесь не означает рейтинг.
№1 интересен попыткой проникновения в психологию «Хорошего плохого главного героя». Само определение главного героя интересно и не избито. Интересным для меня было столкновение в душе главного героя «общечеловеческих ценностей» и «анклавных моральных ценностей», выявленное для меня рецензентом. Очень актуально и очень непросто это. Мы всем миром клеймим «террористов», хотя недавно для нас были героями и Камо, и «народовольцы», и Че Гевара с Фиделем Кастро. Мы дружно вносим их в списки мерзавцев и преступников, но преступают они только наши законы, действуя в полном согласии со своими анклавными моральными ценностями. Те же, кого нам удается «обратить в свою веру» чувствуют себя предателями или, по крайней мере, изгоями. Как коммунистические «буревестники» в капиталистическом болоте. Поэтому очень понятны мучения Северьяна. Все мы где-то «Северьяны».
№3 интересен кратким анализом характерных черт «криптомифилогической фантастики», которая сравнивается с альтернативной мифологией. Но этот интерес резко снижается из-за того, что читатель может быть незнаком со специальной терминологией. А читатель именно рецензии, а не научного литературоведческого труда, не обязан владеть такой терминологией. Тем более, что затрагиваются такие «тонкости», как «данный жанр есть альтернативная мифология, а не криптомифология», но почему-то оказывается, что все же можно применить и термин «криптомифология». Если уж в рецензии обсуждаются такие литературоведческие глубины, то было бы хорошим тоном ненавязчиво разъяснить читателю сущность терминов, которые обсуждаются. Да так, чтобы читатель воскликнул про себя: «Точно, я так и знал, я так и думал». Но, похоже, что из-за небрежности в общении с читателем возникает и явный «прокол» литературоведа. Вот он: «поскольку мы изначально говорим о выдумке – мифе, а не об истории (Курсив мой. В.В.), мне кажется, что второй термин допустим».
Ну, очень неосторожное замечание для знатока мифологии. Представляю, как перевернулся в гробу великий теоретик мифа Лосев. В этой ре-рецензии, конечно, неуместно цитировать лосевскую «Диалектику мифа», но и без его философских глубин и высот очевидно, что миф, если и выдумка, то очень особого рода. Миф – это реализация специфики коллективного человеческого мышления, которое непрерывно (так и хочется написать перманентно, чтобы понаучней было) творит миф. Человеческое мышление по природе своей мифологично. Ну, и что с того, что Гесиод с Гомером «выдумали» пантеон олимпийцев – в полном согласии с этой «выдумкой» жили миллионы людей в течение многих веков. Да и мы с вами до сих пор не вполне избавились, а, может, и никогда не избавимся, от влияния олимпийцев, потому что в них выражены многие фундаментальные свойства нашей природы. Да и не выдумали Поэты богов – они сделали зримым то, что чувствовали тысячи (миллионы?) их предков и современников. Так же как Моисей и его ученики-пророки творили миф про Яхве- Элохима (по арабски – Аллаха), а евангелисты – миф про Христа. Да, они были Поэты! Но не случайно пророк Мухаммад, несомненно будучи Поэтом, так резко протестовал против того, чтобы его считали поэтом. Он был выразителем духовных исканий своего народа, Творцом Мифа! А мифы – именно те идеи, которые «овладевают массами», становясь «материальной силой». В полном согласии с тезами Маркса.
Я таки не удержался от экскурса в теорию!
Но есть и еще одно любопытное соображение, которое возникло при чтении рецензий этого конкурса, что еще раз подтверждает его ценность. А именно: в №11 описывается герой Умберто Эко - Баудолино, который «отъявленный лжец, однако все, выдуманное им, рано или поздно становится явью». То есть это типичный мифотворец. И автор рецензии пишет: «Умберто Эко в который раз иронизирует над так называемой «исторической правдой!», показывая, насколько призрачно и относительно это понятие». А, учитывая ряд популярных публикаций, ставящих под сомнение многие исторические факты, да и сам ход истории, вопрос исторической правды становится, вообще, проблематичным. Поэтому надо быть осторожней в противопоставлении истории и мифа.
Но, все равно, я считаю, что если произведение провоцирует меня на подобные «околофилософские рулады», то это хорошее произведение. Просто, хочется, чтобы оно было еще лучше.
Особенно отрадно, что в финале в целом интересного анализа романов Ольги Елисеевой, автор поднимается-таки до уровня философского осмысления сущности мифа, в котором человечество на примере богов моделирует свою жизнь. Трудно сказать, учится ли оно на ошибках богов, но факт, что мифы меняются, хотя и не забываются, о чем свидетельствует существование и альтернативной и криптомифологии. Многие им лета!
Про №8 я уже написал в комментарии к статьям. Хорошо сделано, но смотрится, как милое дополнение к статье. Не по содержанию – по духу.
№11 интересен, во-первых, тем, что открывает читателю новое интересное и глубокое произведение интересного автора. Тот самый «эффект сообщающихся духов», о котором я уже упоминал. И если после прочтения ряда рецензий, представленных на конкурс, я был благодарен критикам за предупреждение – не стоит этого читать, то в данном случае мне захотелось прочитать книгу.
Впрочем, как и после №1, №3, №7 (Кстати, интересная работа. Хотелось бы только большей отточенности языка, стиля).
Да, я чувствую, что привлекательность рецензии во многом обусловлена привлекательностью рецензируемого произведения, но рецензент сумел сохранить эту привлекательность. Он продемонстрировал свой критический вкус при выборе произведения для рецензии.
Хотя надо быть благодарным и критикам-санитарам книжного пространства – неблагодарная, но нужная работа.
Поэтому спасибо рецензиям №2 и №4 – остроумно, язвительно, убедительно и даже чем-то похоже. Первоисточник подвел.
Таким образом, вырисовываются на первых местах: №1, №3, №9 и №11.
Теперь можно глянуть и на список победителей: №1, №3, №9 и №11! Честное слово – не подтасовывал. Самому было интересно. Приятное единодушие. Однако с одной поправкой. Если бы не было статьи Линнел, то я включил бы в число победителей и №8. Сейчас они у меня прошли в комплекте.
Становится очевидным еще один факт – среди победителей нет кинокритиков! В конкурсе статей один есть, но ему не было конкуренции. Факт требует объяснения. Вряд ли кинокритики пишут хуже, чем литературные, но в кинокритике есть своя специфика, определяемая предметом критики, а представленные рецензии мало отличаются от рецензий литературных. Большей частью это просто впечатления от просмотра. Хотя №5 подробно анализирует причины неудачи постановщиков фильма и сами неудачи. Но рядом с литературными рецензиями материал проигрывает. Возможно, плохую шутку играет с критиками влияние исходного материала на рецензию? К сожалению, как правило кинофантастика гораздо слабее, чем литературная, как явление искусства. В целом, разумеется, по валу. Ибо есть гениальные исключения.
Поэтому возвращаюсь к своему предложению более структурировать номинации конкурса, и кинорецензии рассматривать отдельно. Может быть, и комментировать их правильней было бы кинокритику. Но это дело организаторов конкурса и будущего. Поживем – увидим. А пока еще раз благодарю ВСЕХ авторов за интересное литературное общение. И не принимайте близко к сердцу, если случайно наступил на «больную литературную мозоль». Я очень субъективен, чего вам, критикам, желать не стану. Критику – критиково…
С уважением Вл. Васильев (Василид 2).
07.04.2004 г.

Отредактировано - kutushut on 08 Apr 2004 11:59:17

Николай

И опять отмечается, что систематические каталоги из "Кунсткамеры Архивов" и т.п. - это не совсем статьи.

... в одиночестве нельзя заглядывать в темноту

мое мнение об этих статьях нисколько не изменилось, когда я узнал, что на конкурс поступили только они. Авторы их, право, не виноваты, что никто, кроме них, не решился написать статью на конкурс. Так что, победили они заслуженно.

Да я же не спорю, что заслуженно, но небрежность в Ваших словах присутствовала. Да и некорректно рассуждать о достоинствах победителей не зная уровня побежденных. А от Вашей ре-рецензии получил огромное удовольствие (не только потому, что похвалили).

Цитата:

---

за обзор победителей! А хотелось бы поучиться у мэтра и остальным, учесть ошибки. Иначе мы ни чему не научимся ни когда.

Николай

---

С уважением, Вл. Васильев

№1 - Джин Вулф. «Книга Нового Солнца», Автор Kutushut;
№2 - А. Белянин. "Багдадский вор", Автор Kutushut;
№3 - Ольга Елисеева "Золотая колыбель", Автор Tim;
№ 4 -Андрей Белянин"Багдадский вор", Автор Лёлик;
№ 5 - "Эффект бабочки" (2004) (художественный фильм), Автор Лёлик;
№ 6 - Животное вернулось (субъективные заметки о просмотренном аниме "Возвращение кота"), Автор – Wren;
№ 7 - Елена Бычкова, Наталья Турчанинова "Рубин Карашэхра", Автор ANN;
№8 - А. Парфенова "Танцующая с Ауте", автор Линнел;
№ 9 Роберт Джордан «Колесо времени», автор – Igor;
№ 10 - «Крупная рыба» (художественный фильм), Автор – Лёлик;
№11 - Честность лжеца, или Имиджеология в средние века. Умберто Эко. Баудолино. Автор - Владимир Пузий.

С уважением, Вл. Васильев

Цитата:

---

Вот так и будем общаться... с периодичностью в месяц.

---

С уважением, Вл. Васильев

Реплика относилась к тому, что в тексте последней ре-рецензии был ответ на мою негативную оценку от 3 марта.

Николай
путник чужих дорог

«Что меня больше всего поразило, так это то,
как качественно автор «извращает»
былинную реальность»…
Pavlomar

Прежде всего, огласим список поступивших работ:

Автор – Тия:
№1. Мартин Джордж «Песнь льда и пламени».
№6. Ник Перумов.
№7. Сергей Садов «Рыцарь ордена».
№17. Дэвид Геммел «Легенды о Друссе».

Автор – НикитА:
№2. Эд Гринвуд. Эльминстер. «Рождение мага».
№13. Анастасия Парфенова «Танцующая с Ауте».

Автор – Momus:
№3. Андрей Валентинов «Диомед сын Тидея».

Автор – Лёлик:
№4. Линор Горалик, Сергей Кузнецов «Нет».

Автор –Kutushut:
№5. Анастасия Парфенова «Посланник».

Автор – Sea Breeze:
№8. Кард Орсон Скотт «Голос Тех, Кого Нет».
№14. Клиффорд Саймак «Пересадочная станция».

Автор – Pavlomar:
№9. Михаил Успенский «Там, где нас нет».
№10. Алексей Витковский: «Витязь», «Выбор воина».

Автор – Денис:
№11. Гарри Терлдав «Пропавший легион».

Автор – Габриэль:
№12. Анастасия Парфенова: «Танцующая с Ауте», «Расплетающие сновидения», «Обрекающие на жизнь».

Автор – Tim:
№15. Рэй Олдридж «Освободитель».
№19. Стихи в контексте жанра SF/Fantasy.
№20. Гай Гэвриэл Кей «Гобелены Фионавара».

Автор –Роман А:
№16. Погуляй Юрий «Команда».

Автор – Highna:
№18. Сергей Садов «Цена Победы».

Из этого списка сразу формируется второй – рейтинговый писательский:

Анастасия Парфенова:
НикитА,
Kutushut,
Габриэль.

Сергей Садов:
Тия,
Highna.

То есть абсолютным чемпионом по вниманию неравнодушных критиков, особенно, с учетом конкурса января-февраля (Линнел: А. Парфенова «Танцующая с Ауте») является Анастасия Парфенова. На втором месте – Сергей Садов. Остальные писатели встретились с критиком «один на один». А пристальное внимание критиков немалого стоит. Правда, не всегда это внимание тешит авторское самолюбие. Таков базовый материал нынешнего обсуждения – так сказать, сцена, на которой виртуозно танцуют с фэнтези наши Хранители и к ним приближающиеся.
Итак, танец Первый -Тия: фламенко – ритм сердца и страсти. «Не ждите глубокого анализа! – вопиет критик. – Эмоции, одни сплошные эмоции…». Однако если бы автор могла обойтись без анализа, то писала бы стихи, а не критические опусы, которые, кстати, весьма поэтичны. Поэтому аналитические изыскания начинаются с первой строки: «Кончила третью, начала первую. Зачем?». Правда, в следующем абзаце выясняется, что «следовало… не начинать сразу вторую… а начать сначала». И Читатель, захлестнутый эмоциональной волной критика, остается в полном недоумении о какой книге идет речь и о книге ли, вообще. Но как я уже отмечал в первом своем опыте ре-рецензии, Читатель склонен прощать стилистические и даже иногда логические сбои критику, работающему в жанре «художественной критики», а в данном случае мы имеем дело именно с этим увлекательным жанром. Нас в большей степени начинает интересовать не предмет обсуждения, а его процесс, эмоции критика вызывают эмоциональный резонанс и в нас. Это приятно и интересно. Мы искренно сопереживаем страданиям критика, танцующего на раскаленных углях фэнтези под звон магических артефактов. И сами готовы пуститься в пляс, да книгу не читали. С такими не танцуют. Я имею в виду, что текст рассчитан на Читателя, знакомого с материалом. По крайней мере, именно такой Читатель может войти в максимальный резонанс с автором. В тексте отсутствуют подробные описания сюжета – их заменяет реакция на основные идеи произведения. Иногда это недоумение, иногда возмущение, иногда восторг. Герои произведений оцениваются не как литературные персонажи, а как живые люди. Очень красноречивая оговорка: «А потому что забыла первую книгу, а люди неоднозначны, события и экстремальные ситуации меняют их». Это, наверное, наивысшая оценка для автора.
Но это общая и тоже весьма эмоциональная оценка. Долг требует обратиться и к частностям.
№1. Мартин Джордж «Песнь льда и пламени». Все сказанное «в общем» справедливо для этой работы. Пожалуй, здесь наибольшее число стилистических огрехов, возможно, некоторой поспешности. А поспешность порождает поверхностность оценок. Например, обо что споткнулся я (вольно мне спотыкаться!): «Без драконов – это была бы не фэнтези, а историческая книга. История средневековой Европы… мне кажется, именно так и происходило там и тогда, тысячу лет назад. Война на войне, разбой, убийство и насилие…». Конечно, довольно стандартный взгляд на средние века, который, похоже, кто-то нам очень хочет или хотел навязать. И навязал-таки. Но от критика требуется как раз нестандартный взгляд. Его аналитическому взору следовало бы, мне кажется, увидеть, что из сплошного мордобоя и смертоубийства не могла бы появиться ни «Сумма теологии», ни «Похвала глупости», ни «Утопия», ни «Новый Органон», ни изобретения Леонардо да Винчи, ни сонеты Петрарки, ни поэзия Данте, ни космогоническая теория Николая Коперника. Кто-то должен был не только «сеять и собирать урожаи», но и мыслить, превращать алхимию в химию, эмпирику в физику, а животное спаривание или насилование – в любовь, с литературной точки зрения – в лирику. Думается, без лирики не было бы любви. И осознавая все это, критик мог бы и насторожиться, обнаружив, что в анализируемом фэнтези подобные явления начисто отсутствуют. Поверхностно, стало быть, данное произведение моделирует жизнь человеческую. Авторское право: как хочу, так и моделирую, но тогда и критик вправе…
№6. Ник Перумов. И сразу резонанс! Ведь и у меня эмоции, не позволяющие купить хоть одну из книг. Хотя у меня резоны поэлементарней: слишком дорого и не хочется замутнять чистые воды толкиеновского мира чужой фантазией. Особенно, после серебряных поэтических струй «Сильмариллиона». Особенно, после отзыва сына: «купил, чтобы не расставаться с миром Толкиена, читать было интересно, но это гораздо слабее первоисточника».
И еще один резонанс: «зачем он написал продолжение Толкиена?». Но резонанс не в том, что я не понимаю, зачем и почему это сделал Перумов, а почему я сам периодически пишу критические, философские и художественные «фантазии на тему» (так я для себя называю то, что фэны именуют «фанфиками» - недавно узнал термин)? Во-первых, если ты вжился в чей-то фантастический мир, если он для тебя реален, то живешь в нем, а жизнь сопровождается материальными и духовными проявлениями, а фанфик и есть таковое проявление. Во-вторых, живя в этом мире, ты обнаруживаешь вдруг, что тебя не все в нем удовлетворяет, и начинаешь переделывать его под себя. В-третьих, в первоисточнике ты побывал не во всех уголках этого интересного тебе мира, а хочется – вот и отправляешься, как хоббит, туда и обратно. В-четвертых, ты не все понял в первоисточнике, а понять, как известно, можно только «влезши в шкуру» – вот и влезаешь. Для меня, вообще, синонимом понятия «критик» является профессия Пониматель. Но каждому свое. Однако у Тии эта профессиональная черта выражена очень явственно. Она все хочет знать: и зачем написал, и зачем сделал хорошего героя плохим и многое другое. И это очень хорошо, потому что читатель вслед за критиком, вместе с критиком начинает лучше понимать автора. А значит, становится духовно богаче. Причем, порой вопросы обращены не к конкретному автору, а к фэнтези, а то и к жизни. Вот критик признается в №1: «Тайвин Ланвистер внушает уважение. В конце концов, когда он был десницей, в стране царил мир и покой…», в №6 (Перумов) то же: «И маленький червь сомнения. А ведь под властью Владычицы страна процветала. Пусть обман, да, но для чего сражения, за что, если и так все хорошо?». А зачем мы в своем реальном мире периодически устраиваем революции и войны, от которых никому и никогда не становилось лучше? Имеется в виду нормальным людям, а не военно-промышленному комплексу и не соответствующим «тончайшим прослойкам».
Вообще, №6 наиболее профессионально отработано. Повезло Перумову.
№7. Сергей Садов «Рыцарь ордена» . Если критику этот роман напомнил книги Крапивина, то мне в изложении критика показалось, что я встретился со старинным приятелем всей нашей семьи асприновским Скивом. Тут тебе и девушка-воровка, и дракон, и спутники-друзья, и возраст, и симпатия, которую герой вызывает во всех – и в друзьях, и во врагах.
Даже если это стандартный набор «рыцарского романа» в фэнтези, ничего страшного, если интересно читать. А по свидетельству критика – интересно, несмотря на отмеченные недостатки. Спасибо за доброе слово о добром романе.
№17. Дэвид Геммел «Легенды о Друссе» . Все-таки хорошо, когда критик хороший человек – даже в произведении, которое его раздражает, он умудряется найти что-то хорошее. Желчный критик, даже если он абсолютно прав, симпатии и доверия у читателя не вызывает. А Тие я поверил – она танцевала от души!
Танец Второй – Highna. Это даже не танец, а одно балетное па, четкое и краткое. Отзыв не статья. Но место его в нашем «концерте», определилось тем, что предметом рассмотрения оказался тот же автор, на страницах которого танцевал и первый критик. Сергей Садов «Цена победы». «Это уже не «Рыцарь Ордена» со своей детской непосредственностью, - утверждает критик. - Эта книга более серьезная и более познавательная». Далее следует краткое и четкое изложение сути сюжета и красивый финал. Академично, как балет. И также требует профессионализма. При случае я последую рекомендации критика и прочитаю книгу, но импульса бросаться в книжный магазин у меня почему-то не возникло…
Танец третий – НикитА. Это тоже нечто из классического балета. Может быть, танец с саблями? Обе работы критика достаточно безжалостны к авторам. Но критик берется за перо, вернее, теперь за клавиатуру не для того, чтобы пожалеть автора, а дабы разобраться, с чем имеет дело читатель – с шедевром или с так себе ширпотребом, который, по большому счету никому и не нужен.
Вот, к примеру, №2. Эд Гринвуд. Эльминстер. «Рождение мага» . Первый взмах сабли – «стандартная аннотация ничего, как всегда, не значила». Только автор здесь тоже, как всегда, ни при чем. Второй взмах – «довольно стандартное начало», к тому же, напоминающее нечто из пародии на штампы фэнтези. А тут уже автор при всем. Особенно, на полном серьезе, навесив пародийный обломок меча на шею героя. Третий взмах – главный герой дурак и размазня, шагу без покровительницы-богини не способный сделать, а сама богиня суется, куда ее не просят. И пошли мелькать сабли: смена полов главного героя не убедительна, крестьяне прямо из истории КПСС, эльфы непонятные создания. Чародеи – упертые и тупоумные. Вообще, роман не роман, а описание компьютерной игре. А уж оценка за оригинальность – это удар уже не саблей, а ее рукоятью промеж глаз: 0 из 10.
Но критик все же не злодей – обещает автору предоставить ему возможность отыграться следующей книгой, которую критик согласен прочитать. Понравилось танцевать на авторских костях? Правильно – не надо предоставлять критику такой возможности…
И вот №13. Анастасия Парфенова «Танцующая с Ауте» .Абсолютный чемпион критического внимания. Танцующая с Танцующей. Это тоже что-то из классики. Па-де-де из балета «Щелкунчик»?
Щелчок первый: «может быть, это была очередная попытка женщины написать «мужской роман»? Но в нем все равно присутствует слишком много «женского», чтобы он мог претендовать на этот статус». Наверное, так оно и есть, но из чего следует, что роман на это претендует? Вот ведь Габриэль в №12 пишет о том же: «А дальше пошел классический любовный роман». Стало быть никаких притязаний на мужскую территорию замечено не было. Это я к тому, что каждый «щелчок» и каждый «удар саблей» должен быть обоснован, потому что автору тоже больно. Особенно, когда незаслуженно. Однако если критик танцует именно в этом жанре, ничего не поделаешь. Жанр диктует стиль, и этот стиль временами становится в своем роде виртуозным: «В результате роман становится тягуче-болезненным, напоминающим ломку суставов накануне дождливого и ветреного дня». Щелчок на убой. И сказано хорошо, и на этот раз достаточно обосновано. Истерическая мазохистская натура главной героини описана достаточно красочно и убедительно. Еще одна стилистическая находка: «Очень удобное приобретение этот Аррек. «Мечта домохозяйки». И тоже убедительно.
Далее выясняется, что не только героиня мазохистка, но и автор – садистка, мол, нравится автору подвергать Антею все новым и новым испытаниям. Но, уважаемый критик, если бы авторы не были «садистами» и не подвергали бы своих героев испытаниям, а те бы, в свою очередь, не страдали, то что бы мы с вами читали?! Ведь без страданий в испытаниях занудство будет. Читатель любит сострадать. Возможно, А. Парфенова очень хорошо это поняла и профессионально эксплуатирует прием?
В целом, рецензия написана живо, читается интересно, хотя несколько удивляет, после пространной щелчковой критики высокая итоговая оценка: 7/10. Если 10/10 – шедевр, то 7/10 – нечто приближающееся. Что ж, критику пристало быть строгим, но справедливым.
Танец четвертый – Габриэль. Собственно, этот артист балета уже начал выступление в предыдущем па-де-де. Присмотримся к его соло.
№12. Анастасия Парфенова: «Танцующая с Ауте», «Расплетающие сновидения», «Обрекающие на жизнь» . То есть танцуя на ту же тему, этот критик расширяет круг танца, ее сцена – это трилогия А. Парфеновой.
Чувствуется, что изначально критик настроен позитивно по отношению к автору, несмотря на антирекламу книгопродавца. Кстати, кто ж таких продавцов на работе держит? И приятные сюрпризы один за другим обнаруживает в романе: это и интересная фраза о любопытной кошке, и язык повествования, заставляющий читать каждое слово, и обнаруживается достаточно интересный драматический движущий принцип романа: «измени себя, если хочешь изменить окружающий мир» вместо нашего уважаемого «не надо прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше мир прогнется под нас», и сама первая книга – законченное литературное явление. Вторая и третья книга трилогии встречена критиком с настороженностью и даже с раздражением. Эффект первой любви, отвергающей попытки последующей. Однако и в этой ситуации у критика находится доброе слово для автора: «Лично я такого взгляда на войну в современной фантастике не встречала… Конец трилогии просто великолепный». Но и «разочарование мое не знало границ». И опять «но»… «Мне абсолютно без разницы – сколько и какие произведения цитировались в книге, на кого похожи герой, героиня и их окружение…». Надо понимать, что это маленький камушек в огород Линнел… «Главное, мне было интересно читать». Этим эмоциональным утверждением критик идентифицирует себя в качестве читателя, а не критика, потому что критику не может быть все равно. Критику интересно, на пользу произведению пошло это цитирование и эта похожесть или во вред, с умыслом автор это сделал или по инерции, по недомыслию. Критик тоже читатель, ему тоже хочется, чтобы было интересно, но ему интересно, почему ему интересно.
Итак, наблюдается следующая ситуация: критики женщины неравнодушны к А. Парфеновой и принимают ее со смешанным чувством интереса и разочарования и водят вокруг этого автора хоровод, то в восторге всплескивая руками, то те же руки разочарованно разводя в стороны.
Интересно, как воспринимает того же автора критик мужчина?
Танец пятый – Kutushut. Это уже ближе к маршу. Прошу не обижаться. Я люблю марши под настроение. И турецкий марш Моцарта, и «Прощание славянки»… Последнее ближе, потому что в книге, как я понял речь идет о славянке и о грустном.
Итак, №5. Анастасия Парфенова «Посланник» . В данном случае, критик даже не задается вопросом: дамский это роман или мужской. Он просто ведет серьезный разговор о серьезном произведении и очень серьезных философских и психологических проблемах. И это большой плюс для автора.
А критик марширует по роману, почти не выражая своих читательских эмоций. Явно не выражая, потому что эмоции скрыты в уровне упомянутых проблем, которые уже интересны мне как читателю критической работы и вызывают эмоции у меня. Обратите внимание: я реагирую не на эмоции и резоны критика, а на суть романа в том виде, в каком мне его открывает критик. Это особый достаточно профессиональный подход. И вроде бы нет никаких особо «художественных» приемов в изложении материала, но я, читатель, уже начинаю чувствовать себя Посланником, сопереживать ему. Цель достигнута. И читатель заинтересован отсутствием описания и обсуждения финала. И, скорее всего, при возможности купит книгу. Краткая рецензия, но вызывает и волнение души, и желание поразмышлять.
Танец шестой– Momus. Постоянно чувствуется в этом танце иронический акцент. Вроде бы и серьезно ставит танцор конечности и па выполняет четко, но хитрая усмешка - в каждом шаге и повороте головы, то бишь в обороте речи. Мужская партия того же танца, что исполняла Линнел на прошлом конкурсе. Хотя может оказаться, что критик – женщина. С этими никами запросто можно в лужу сесть. Особенно, если критик артистичен.
Итак, №3. Андрей Валентинов «Диомед сын Тидея» . Но, несмотря на иронию, разговор идет серьезный. То есть философско-психологические проблемы, обнаруживаемые критиком в романе далеко не шуточные, а очень даже вечные. Вполне вероятно, что и неразрешимые. А то, что смеемся, так ведь над собой, ибо в нас играет «дурная» кровь богов, порожденных нами. И даром, что военное ремесло в романе оценено всего в 0,3 а магия и вовсе на нуле. Мы же ищем романы о себе. Где, в случае НФ, наш мир обряжен в «галактические одежды», по наблюдению С. Лема, а в случае фэнтези – в сказочные, извиняюсь, в фэнтезийные. А вот с этим в романе, похоже, все в порядке.
Танец седьмой–Лёлик. Этот критик, словно бы и не танцует. И уж определенно не с фэнтези, потому что анализируемый роман явно НФ и явно, антиутопия в ее разновидности романа-предупреждения. Критик как бы сидит перед сценой или перед экраном телевизора, где выделывают па авторы романа со своими героями. И ножками время от времени притоптывает, да ручками прихлопывает.
Вот они устроили пару окололитературных скандальчиков в СМИ то жеманно соглашаясь, то столь же жеманно отказываясь завоевать книгой звание «Национального бестселлера». То пеняя мастерам жанра на излишнюю коммерциализацию, то их же за это пиная. Хотя изложенное далее содержание романа (№4. Линор Горалик, Сергей Кузнецов «Нет») на мой взгляд чрезвычайно нацелено на коммерческий успех. Порнография она и есть порнография, хоть расхваливай ее, хоть ругай. Особенно, все более и более изощренную порнографию. Ведь, чтобы ее осудить, надо ее описать… Известно, что черт возникает, когда называют его имя. То же и с порнографией. Собственно, она есть одна из форм существования нечистой силы в нас. А кроме, как в нас, ей больше и негде существовать. Впрочем, не стоит далее углубляться в эту сферу, не зная романа. Хотя критик и утверждает, что вся книга о ней. Просматривается и ряд других футурологических аспектов, которые стоят обсуждения. Например, китаизация и исламизация мира. А НФ составляющая романа ненавязчиво перекликается с бетризацией наоборот и фантоматизацией С. Лема. И бог с ним. Все мы пишем сочинение на заданную тему жизни. Не удивительно, что наши сочинения время от времени напоминают друг друга. Мне кажется интересным прогнозирование сохранения любви в условиях тотального засилия порнографии, легальной и нелегальной. Создается впечатление, что это – две вечных подруги… Напрашивается знак равенства с духовным и животным аспектом секса, однако у животных нет порнографии. Она тоже – порождение духа. И если любовь сочетается с принципами этологии (этики животного мира), то порнография – нет. Это наше отличительно человеческое, вызванное болезнью человеческого духа. Вот где философская и психиатрическая проблемка! Возможно, поэтому она и должна обсуждаться, но не стоит при этом рядиться в белые одежды.
А критик хорошо посидел. Отлично потопал и похлопал. Мне было интересно читать статью. И допускаю, что будет интересно читать роман. Если он когда-нибудь до меня доберется.
Танец восьмой– Sea Breeze. Это почти классический танец с НФ. И в случае №8. Кард Орсон Скотт «Голос Тех, Кого Нет» . И в случае №14. Клиффорд Саймак «Пересадочная станция» . Хотя насчет жанров со мной можно и поспорить. Не в них дело, а в том, что критик, как артист классического балета, носит по сцене авторские сюжеты, а те взмахивают ножками и ручками, послушные рисунку танца, придуманному авторами. Что интересно, критик почти не комментирует содержание романов, просто пересказывает из своими словами, а позиция критика явственно ощущается. Видимо, через эти самые «свои слова». Все хорошо, все интересно, только, на мой взгляд, один минус: читать это можно только после прочтения произведения. А после критика читать уже не интересно, потому что все ясно и с сюжетной, и с идейной точки зрения. Наверное, это совсем не так – романы пересказом не исчерпываются, но впечатление именно такое. Хотя автор и требует: MUST READ!
Танец девятый –Pavlomar. Это что-то вроде русской плясовой или украинского гопака. Весело, задорно, с душой и присвистом. Не случайно цитата из №9. Михаил Успенский «Там, где нас нет» взята мной в качестве эпиграфа. Уж очень описанное там занятие смахивает на то, чем занимаются критики фантастики. Искреннее удовольствие получил я от чтения этой короткой рецензии. И очень захотелось прочитать очередной роман Михаила Успенского, литературный дар которого я всегда ценил очень высоко.
№10. Алексей Витковский: «Витязь», «Выбор воина». Тоже быстро, кратко, сочно с присвистом, но уже стрел, мечей и падающих самолетов. Краткое впечатление от прочитанного, удовольствие от которого передается и читателю рецензии.
Танец десятый – Денис. Это снова марш. Тяжелый марш римских легионеров. Иногда балет «Спартак». Когда читаешь критика, все время возникает ощущение (по поводу описываемого), что где-то это читал, где-то видел – не то в голливудском фильме, не то в книге, не то, действительно, в балете. Ну, очень уж традиционный прием использует автор! И критик говорит: да, это уже было, но так, как в этом цикле романов, все же, не было. И постепенно начинаешь верить критику. Это его победа. Однако невольно задаешь себе вопрос: а о чем же романы? Какова традиционно ожидаемая сверхидея, ради которой все и затеяно. Зачем надо было переносить римский легион в параллельный мир, если он так похож на наш собственный, только чуть позже по времени? Сам себя уговариваешь, что, наверное, автор хотел доказать читателю, что человеческая честь и достоинство имманентны человеку и не зависят ни от времени, в котором он живет, ни от вселенной, в которую его заносит. Неплохая идея, но остается впечатление, что это я сам ее придумал, а критик с автором подразумевали совсем другое. А может быть, именно на мое идеетворчество и рассчитывал критик? Если так, то он своего добился.
Танец одиннадцатый –Tim. Второе место после Тии по объему и разнообразию репертуара. По разнообразию, пожалуй, первое. Потому что у Тии продолжается один танец под разную музыку, предложенную авторами. А Tim сам заказывает, а иногда и сочиняет музыку да и рисунок танца. Но в целом, в отличие от «художественной Тии, он больше литературовед. То есть в нашей несколько искусственной терминологии – артист классического балета.
№15. Рэй Олдридж «Освободитель» . У этого критика объемное академическое видение материала. Его интересует не только рисунок танца героев обсуждаемого романа, но и совместимость его с танцами из других произведений других авторов, в частности, коллективный танец Олдриджа и Лукьяненко. Он обращает внимание на несовместимость танца Олдриджа с телодвижениями «морализаторской» фантастики. Замечает классическую драматургию танца. Потому что и сам танцует тот же классический танец. В своем критическом танце он искренне радуется открывая идейное, психологическое и драматургическое богатство, скрытое в трилогии Олдриджа.
И мы радуемся вместе с ним. И нам хочется заглянуть в это щедрое произведение.
№19. Стихи в контексте жанра SF/Fantasy. Это уже не танец в чистом виде, а мастер-класс, где разбираются различные авторские хореографические приемы. В данном случае, при использовании стихотворного текста в фантастических произведениях. Это интересно и поучительно. И оригинально в контексте данного конкурса – ничего подобного у других авторов не наблюдается. Это та самая «музыка», которую сочинил сам критик. Здесь еще более отчетливо проявляется его способность к объемному видению литературного материала. Но возможно это интересно только мне как автору, употребляющему стихотворный текст в своих произведениях практически во всех увиденных критиком аспектах. Возможно, даже в большем числе таковых. А нормальному читателю это скучно? Вполне допускаю. Что ж, каждый автор имеет своего читателя.
№20. Гай Гэвриэл Кей «Гобелены Фионавара» . Это опять классический балет, в котором очень драматически сталкиваются миры Кея и Толкиена. Действительно, при чтении возникает не только интеллектуальный интерес, как при чтении любого аналитического материала, а истинно драматургический. Поэтому в данной работе критика меня привлекли и классическая аналитическая четкость «танца» и его скрытая страстность. И если после работы Тии «Ник Перумов», я отметил про себя, что, наверное, все же надо пересилить себя и прочитать Перумова. Подчеркиваю – не купить, а прочитать при случае, то «Гобелены Фионавара» я и купил бы. Люблю драматургию идей! И умные танцы…
Танец двенадцатый –РоманА. Это тоже не совсем танец – скорее урок руководителя танцевального кружка в Доме Культуры. Таковых, правда, сейчас, кажется, не осталось. Но частные уроки для начинающих танцоров, видимо. Все-таки, существуют.
№16. Погуляй Юрий «Команда».
Это достаточно доброжелательная рецензия на книгу начинающего автора. С указанием на явные недостатки и почти восторженным выявлением достоинств. Видимо, чтобы автор не закомплексовал, а трудился на благо читателя дальше. Такие рецензии, конечно же, очень необходимы. Порадуемся за автора - ему повезло с критиком. Для иного читателя корявость языка могла напрочь перечеркнуть прочие достоинства произведения. Это как плохой перевод хорошей книги. Что-то вроде самопала. А учитель танцев попался терпеливый. Хороший человек, наверное.
Ну, вот концерт вроде бы закончен. Спасибо вам. Я получил искреннее удовольствие. Это не комплимент, потому что должен констатировать, что общий уровень критических работ по сравнению с предыдущими знакомыми мне конкурсами существенно повысился. Я сначала не понял постинг ANNа, появившийся на соответствующей странице форума, который поздравлял участников конкурса «март-апрель» и проект в целом. А прочитав любезно присланные работы понял: действительно, участников конкурса есть с чем поздравить. По крайней мере, с уровнем профессионализма, вызывающим уважение.

Посмотрел я и на список победителей. Когда дописал то, что вы только что прочитали. Ничего против не имею. Достойные авторы, достойные работы. Но я для себя ранжировал не столько работы, сколько авторов по степени их профессионализма и своеобразия. И с этой точки зрения меня несомненно порадовали: Тия, Tim, Pavlomar, Лёлик, Momus… Чувствую, что могу перечислить всех авторов-критиков. Поэтому на этот раз воздержусь от рейтинговых списков. В данном случае, по моему, достойней быть не лучшим, а единственным и неповторимым, какими нас любят те, кто любит…

Отредактировано - Kutushut on 10 Jun 2004 14:06:52

А теперь мои небольшие комментарии к каждой работе. За один день я, к сожалению, все не напишу, поэтому буду выкладывать отзывы постепенно.

№ 1 - Лёлик - "Вечное сияние страсти" (х/ф)
Довольно полная рецензия, законченная. Упомянута работа не только актеров, но и сценариста, режиссера, оператора. Рецензия воспринимается как единый, неделимый блок информации - настолько хорошо сделаны связки между различными мыслями. Изредка встречаются "корявые" фразы. Интересны характеристики героев, их поступков.
В рецензии нет изюминки. Она традиционно-классическая. Хорошая, но...

№ 2 - Лёлик - "Бессмертные: Война миров" (х/ф)
Отличительная особенность этой рецензии - постановка вопросов по сюжету и отсутствие на них ответов. И больше внимания уделено "технической стороне" - как снимался фильм, с какими трудностями столкнулись его создатели, что у них получилось, А что нет. Читать, несомненно, интересно. Но лично я предпочитаю, когда рецензент "препарирует" сюжет, идею, поведение героев и т.п.

№ 3 - momus - Сергей Синякин "Бузулуцкие игры"

В рецензии часто предложения не согласованы. Автору следует более внимательно относиться так же к синтаксическим ошибкам.
"Горожане были собраны на площади и им было объявлено..." - в данном случае следует как-то изменить предложение, чтобы избавиться от одного "было".
Часто повторяются два слова, которые играют ключевую роль, в рядом стоящих предложениях.
Рецензия получилась оченьживая, интересная. После нее захотелось прочитать "Бузулуцкие игры". Язык легкий (видимо, сказался стиль повествования рецензируемого произведения).
Несмотря на присутствие P.S., призванного поставить точку, рецензия, тем не менее, не выглядит законченной. Ощущение, что автор скомкал концовку и постарался как можно быстрее "закруглиться".

№ 4 - momus - Станислав Лем "Непобедимый"
Те же претензии, что и к рецензии под № 3. Необходима "шлифовка" стиля и языка, устранение грамматических и лексических ошибок. Слово-паразит - "просто".
Очень хорошая рецензия во всем остальном. Проведены параллели с реальностью во времена написания "Непобедимого". Серьезный автор, серьезный отзыв на его творчества. Можно сказать, что momus с поставленной задачей справился успешно.

№ 5 - Лёлик - "Послезавтра" (х/ф)
Не знаю, что думает сам Лёлик о своей работе, но я считаю эту рецензию одной из лучших, которые мне приходилось читать. Целостная работа, последовательная, отражающая, возможно, и не ключевые моменты, но у меня было ощущение, что я не читала о фильме, а смотрела его. Очень четкие, харАктерные фразы. Отражен и юмор, и трагедия. Несмотря на то, что второго больше, финальная фраза, прозвучавшая в конце "Послезавтра" и процитированная Лёликом, не оставляет тяжелого осадка на душе, вселяя уверенность, что завтра и послезавтра все будет хорошо.

Не только великое достойно внимания.

Когда я увидела сплошной текст, размеченный не так как следует, я храбро приступила к приведению его в порядок. Но я и не подозревала, насколько большой объем информации мне придется проглядеть.
-А ты ведь еще и половину не откорректировала, - заметил кто-то, когда я уже хотела плакать от бессилия.
Вот и сейчас передо мной лежит распечатка всех конкурсных работ. Их объем колеблется от 1,5 до трех страниц. Но рецензия Eki-Ra занимает 16 страниц! Несомненно, это поражает, но...
Работу можно было бы безболезненно разделить на несколько частей и скармливать их читателям постепенно. Потому что обед из 12 блюд, которые надо съесть так, чтобы вступить в Общество Чистых Тарелок - это слишком для неподготовленных "желудков".
Из рецензии: "Натощак обьешься - может и несварение выйти, но ежели неспешно, с удовольствием, "с чувством, с толком...".
Надо было и конкурсную работу представлять неспешно.
Что не понравилось? Красивое, ровное повествование с налетом легкой романтики, и вдруг: "Взялся я за клаву...". Звучит как "А Вы дарили вашей девушке дискеты?".
Кое где хотелось убрать явно ненужные слова, изменить построение предложений, просклонять и проспрягать так, как надо, а не как "бог на душу положил".
Работа очень интересная, оригинально исполненная.

№ 7 - Линнел - "Ai no Kusabi": история любви, история болезни

Знакомый стиль, язык - такой добрый, мягкий... Ну прямо не рецензия, а одно большое "спасибо", даже несмотря на недостатки данного аниме. Не хватает рецензии остроны, огонька. Будь она чуток более эмоциональной, смотрелась бы намного лучше :)

№ 8 - В.Пузий - "Бал-Гаммаста - на царство!"

Своеобразный язык, отличающийся сложностью структуры предложений и разнообразием выразительных средств.
В рецензии четко выделены вопросы, поставленные в произведении, и присутствует интерпретация ответов на них. Получается очень пространственная вещь.

Не только великое достойно внимания.

Язык рецензий приятно радует. Такой легкий и одновременно ветиеватый. Характерны отступления от заданной темы. В рецензиях автор не замыкается на самом произведении, не пытается выварить истину, а добавляет вкрапления из окружающей его реальности, своих рассуждений. Получилась очень объемная вещь (не в плане количества знаков, а в пространственном понимании).

№ 10 - Белый - Летопись Черного Отряда

Когда-то мое знакомство с Гленом Куком мне не понравилось. Не впечатлил один из его романов, оставив ощущение какой-то серости, нелогичности, детскости. Но, прочитав рецензию Белого, захотелось попробовать еще раз приобщиться к произведениям Глена Кука. Кто знает, может быть сегодня я восприму его Черный Отряд по-другому, не так, как раньше.
Понравилась краткая характеристика основных действующих лиц. Люблю, когда все раскладывают по полочкам.
Рецензия получилась красочной, даже красивой.

№ 11 - Белый - Сергей Лукьяненко "Кредо"

Эта рецензия слабее предыдущей. Есть пересказ, есть попытка понять то, что легло в основу сюжета произведения ("техническую" сторону реинкарнации), но больше ничего. Это анонс, а не рецензия.

№ 12 - Белый - Дэйв Дункан "Небосвод мечей"

Не понимаю. Почему у ув. Патриарха Белого получаются очень хорошие рецензии на произведения зарубежных авторов и посредственные на русскоязычных.
Данная работа отличается от других эмоциональностью. Но она сбалансирована логическими рассуждениями, критическими оценками и выводами - реальными, а не просто эмоционально-восторженными. В общем и целом - рецензия отличная: не вызывает нареканий ни стиль, ни язык, ни структура. Оценка - "отлично".

№ 13 - Tim - О героях и их друзьях, людях, богах и лисах. Дмитрий Скирюк "Осенний Лис"

Если попытаться объяснить особенности этой рецензии в двух словах, то выглядело бы так: сравнительно-перечислительное представление информации. То есть, что-то постоянно с чем-то сравнивается (выявляются таким образом сходные и отличные черты), а что-то - перечисляется. Таким образом наблюдается расширение содержания рецензии за счет привлечения информации из других источников. Подобный прием позволяет не просто сориентироваться и определиться с восприятием того или иного человека, предмета, явления, события, но и поместить огромное количество информации в малый "физический" объем. Одно "но" - получилось несколько туманно, размыто. Возможно, не следовало злоупотреблять данным приемом, чтобы не запутать читателя окончательно, особенно если тот не читал произведений, которые упоминались в работе.

№ 14 - Лёлик - Людмила и Александр Беляш "Имена мертвых"

Первый, второй и третий абзацы - идеальны в плане оказания эмоционального воздействия на читателя. Оставшиеся два - сухие, стандартные. В результате наблюдается дисбаланс - хорошая первая половина и обычная вторая.

№ 15 - Лёлик - Грегори Киз "Пушка Ньютона"

Анонс. Реклама книге. Но никак не рецензия. Пересказ своими словами, сдобренный фразами, которые должны подтолкнуть читателя к прочтению представленной книги. Слишком элементарно, просто. Читается легко, но... Я ожидала критику, а не большую аннотацию.

Не только великое достойно внимания.

Склонен к жестоким шуткам

Самая серьезная претензия - к первому абзацу о сюжете книги. Сюжет - это художественно целесообразная система событий, определяющая вместе с фабулой закономерности организации действия в произведении. А тема - это проблема, явление или предмет, отобранный, осмысленный, домысленный и воспроизведенный определенными художественными средствами. Так вот, в рецензии Вы подменили понятие "тема" понятием "сюжет", что неправильно.
Короткие простые предложения. Максимум - вводные слова, но никаких причастных, деепричастны оборотов и т.д., которые очень скрашивают язык повествования.
Рецензия не кажется обезличенной, как обычно это бывает. Она с душой. Впрочем, как и само "Дело". Изящная, цитаты везде "к месту". Личное восприятие рецензентом книги - вот, чего часто не хватает другим работам, но не этой.

№ 17 - OlegZK-Krr94 - Вера Камша "Отблески Этерны", "Красное на красном"

Никаких вступительных фраз, призванных настроить читателя на нужное восприятие - сразу же окунают его в атмосферу книги и затягивают в водоворот событий, снабженный комментариями рецензента. Получилось динамично, но несколько хаотично, сумбурно. Вроде бы видна логика, связки между мыслями не вызывают нареканий, но... Может быть стоило рассмотреть каждую проблему более детально, подробно?

№ 18 - Тия - Вера Камша "Красное на красном"

Сложно было избавиться от желания сравнить эту рецензию с предыдущей. И, как не стыдно признавать, мне это не удалось.
Лично я предпочитаю произведения (в том числе и рецензии), имеющие каноническую структуру: экспозиция - завязка - развитие действия - перипетии - кульминация - развязка. Все эти элементы присутствуют в данной конкурсной работе в полном объме. Получилась своеобразная, занятная, интересная вещь. Правда, желание прочитать книгу так и не возникло. Но рецензия сама по себе хороша.

№ 19 - Tim - Линор Горалик и Сергей Кузнецов "Нет"

Если до этого был сравнительно-перечислительный стиль, то здесь - вопросительный. Задаются по большей части риторические вопросы, которые подталкивают читателей к правильному ответу. Иногда и несколько грубо и беспринципно, но в данном случае - шоковая терапия - лучшее лекарство.

№ 20 - Andrew - Олег Овчинников "Семь грехов радуги"

Чувствуется, "Семь грехов радуги" О.Овчинникова - произведение оригинальное и необычное. Во всяком случае, Andrew удалось с успехом его прорекламировать. А если к этому прибавить его глобальный взгляд на проблемы, поднятые в романе... Работа очень качественная. Радует, что Инквизиторы успевают еще и хорошие рецензии писать, а не только предупреждения о корректировке сообщений и переносе тем. :)

№ 21 - НикитА - "Ван Хельсинг" (х/ф)

Трудно критиковать саму себя. Но попробую.
Перечитывая сегодня свою работу откопала ошибки. Стало стыдно.
Я вообще удивлена, что этот отзыв был в числе победителей. Откровенная чушь "на заданную тему". Просто хохма сплошная. Мелкие придирки. Нет общего анализа, есть характеристика героев. Читаю и удивляюсь - неужели я это написала на трезвую голову?
Это несерьезно, "топорно", выполнено в разговорном стиле. Просто развлечение небольшое, на которое у меня ушло очень мало времени. Нет нормальной проработки и отшлифовки.

Не только великое достойно внимания.

Всем Хранителям
Сегодня нашла распечатку конкурсных работ июля 2003 года. Вы даже не представляете, как же все-таки в мире все меняется... Уровень рецензий вырос в несколько раз. И если раньше они были большей частью непрофессиональные, "доморощенные", то сейчас можно с уверенностью сказать - они почти что профессиональные.

Каждый конкурс меня радует чрезвычайно - узнаю много нового, интересного. И стараюсь учиться у всех вас.

Спасибо большое! :)

Не только великое достойно внимания.

Цитата:

---

№ 21 - НикитА - "Ван Хельсинг" (х/ф)

Трудно критиковать саму себя. Но попробую.
Перечитывая сегодня свою работу откопала ошибки. Стало стыдно.
Я вообще удивлена, что этот отзыв был в числе победителей. Откровенная чушь "на заданную тему". Просто хохма сплошная. Мелкие придирки. Нет общего анализа, есть характеристика героев. Читаю и удивляюсь - неужели я это написала на трезвую голову?
Это несерьезно, "топорно", выполнено в разговорном стиле. Просто развлечение небольшое, на которое у меня ушло очень мало времени. Нет нормальной проработки и отшлифовки.

---

С уважением, Вл. Васильев

С моей стороны было бы слишком самонадеянно предполагать, будто мои балетные экзерсиcы в предыдущем комментарии вдохновили Eki-Ra на кулинарные метафорические изыски. Тут очевидно влияние такого гурмана, как сэр Олди. И это влияние оказалось весьма положительным, потому что использование метафоры «духовная пища» для искусства, вообще, и для литературы, в частности, очень уместно и естественно. И если позволить себе остаться в этом образном ряду (не вижу, почему бы благородным донам не позволить себе этого?), то возникает вопрос: а кто же тогда критик в этом гастрономическом раю? С автором ясно: повар-кулинар. Читатель – клиент-поедатель, который всегда прав. А критик? Официант, подносящий блюдо? Это, скорей, книготорговец, хотя и критик порой выступает в этой роли, рекомендуя вкусить то или иное яство. Дегустатор (как определил свою роль Eki-Ra), оценивающий качество, изысканность вкуса и прочие достоинства и недостатки разнообразных блюд, которые рядовому вкушателю недоступны в силу неразвитости соответствующих духовных рецепторов и вкуса, в целом? Пожалуй, это амплуа наиболее подходит критику, хотя и не всякому. А может, критик – «мезим» (он же – разжевыватель), который для желудка незаменим, когда пища оказывается трудноперевариваемой?.. Во всяком случае, критик всегда является связующим звеном между кулинаром и едоком, хотя, если посмотреть внимательней, критик – тоже кулинар, производящий весьма своеобразные духовные яства из писательских полуфабрикатов, и, в то же время, вкушающий пищу в период чтения. А может, критик – «грибной человек»?
Кто же тогда я – критикующий критиков?..
Надеюсь, каждый из Уважаемых Критиков сам выберет себе амплуа по душе, а я, со своей стороны, попробую рассмотреть, как это выглядит именно со стороны.
Итак, на этот раз в качестве дегустаторов (самое благородное амплуа) фантастической пищи, приготовленной писателями и режиссерами выступают:

Автор – Лёлик:
№ 1- "Вечное сияние страсти" (художественный фильм)
№ 2 - "Бессмертные: Война миров" (художественный фильм)
№ 5 - "Послезавтра" (художественный фильм)
№ 14 - Людмила и Александр Белаш "Имена мертвых"
№ 15 - Грегори Киз "Пушка Ньютона"

Автор – momus
№ 3 - Сергей Синякин "Бузулуцкие игры"
№ 4 - Станислав Лем "Непобедимый"

Автор - Eki-Ra
№ 6 - Г.Л. Олди. "Песни Петера Сьлядека". Чужие дороги, которые мы выбираем или В пути кормить обещали

Автор – Линнел
№ 7 - «Ai no Kusabi»: история любви, история болезни

Автор - В.Пузий
№ 8 - "Бал-Гаммаста — на царство!". Дмитрий Володихин. Дети Барса. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 416 с.
№ 9 - Веселые сказки для взрослых. Джеймс Блэйлок. Эльфийский корабль. — СПб.: Азбука-классика, 2003. — 448 с. Джеймс Блэйлок. Исчезающий гном. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 448 с. Джеймс Блэйлок. Каменный великан. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 448 с.

Автор – Белый
№ 10 - Летопись Черного Отряда
№ 11 - Cергей Лукьяненко "Кредо"
№ 12 - Дэйв Дункан "Небосвод мечей"

втор – Tim
№ 13 - О героях и их друзьях, людях, богах и лисах. Дмитрий Скирюк Цикл "Осенний Лис"
№ 19 - Линор Горалик и Сергей Кузнецов "Нет"

Автор – Тия
№ 16 - Сергей Садов "Дело о неприкаянной душе"
№ 18 - Вера Камша "Красное на красном"

Автор - OlegZK-Krr94
№ 17 - Вера Камша Отблески Этерны «Красное на красном»

Автор – Andrew
№ 20 - Олег Овчинников "Семь грехов радуги" Из одноимённой книги: СПб.: Азбука-классика, 2004. – 448 с. – (Правила боя)

Автор – НикитА
№ 21 - "Ван Хельсинг" (художественный фильм)

Некоторые: Лёлик, Линнел, НикитА предпочли на этот раз питание «вприглядку», взявшись за анализ художественных фильмов. Остальные занялись традиционной для себя книжной фэнтези, хотя Momus отважился на дегустацию столь классического блюда, как «Непобедимый» С. Лема. Тия и OlegZK-Krr94 решили поесть из одной миски – тем интересней их индивидуальное дегустационное заключение.
И, конечно же, явно выделяется в нашем дегустационном зале стол, отведенный аристократическим яствам сэра Генри Лайона Олди, у которого вполне профессионально наслаждается своим делом дегустатор Eki-Ra. Его дегустационное заключение в наибольшей степени отвечает и глубокому анализу спектра вкусов предложенных к трапезе блюд, и профессиональному отсутствию чревоугодия, то бишь обжорства. От каждого блюда дегустатор, а с ним и его читатель, отходит с чувством приятного голода. Из всех предложенных критических материалов эта работа единственная может рассматриваться как литературно-критическая статья. И дело тут не только в объеме, хотя и в нем тоже, так как именно объем позволяет материализоваться миру, созданному критиком, своеобразному и жизнеспособному. А поскольку этот мир реален ( в ноосфере читателей данного сайта), то критик оказывается уже не только дегустатором, но и искусным сервировщиком стола. Согласитесь, что пить шампанское из хрустального бокала гораздо вкусней, чем из таза или кастрюли, и каждое блюдо в наибольшей степени проявляет свои вкусовые качества, когда вкушается из столового прибора, в наибольшей степени ему соответствующего. Вот этот высший класс искусства сервировки и продемонстрировал нам Eki-Ra, за что, по крайней мере, от себя хочу выразить ему искреннюю благодарность. Спасибо: было вкусно и красиво!
Статьей данный литературный материал делают и оригинальность стиля, и структурированность материала, и достаточно глубокий, хотя и не назойливый, аналитический подход.
С самого начала предложенного критического блюда обнаруживается такая важная для произведения вкусовая характеристика, как послевкусие. Когда прием «пищи» вроде бы закончен, а ее вкус и аромат сопровождают едока. Для меня это очень принципиальная особенность художественного произведения. Часто, особенно после чтения детективов, даже если это было чтение взахлеб, практически на следующий день, ну, в крайнем случае, через неделю с трудом вспоминаешь, о чем, вообще, там шла речь. Это – чтиво. В нашей специальной терминологии – жратва. Литература начинается там, где погружаешься в мир произведения настолько, что существуешь параллельно в нем и в реальности. Точнее, когда мир произведения становится частью реальности нашего бытия. Когда о книге можно сказать словами Пастернака: «В тот день всю тебя от гребенок до ног, как трагик в провинции драму шекспирову, учил наизусть и знал назубок, шатался по городу и репетировал…».
Особой ценностью для меня обладает то литературное блюдо, которому присущ особый философский вкус, говоря философским языком – в котором присутствует оригинальная парадигма бытия. А ценностью критической работы, соответственно, - умение, во-первых, обнаружить этот часто неявный вкус, а во-вторых вразумительно описать его. И хотя Eki-Ra в финальной части своего дегустационного заключения сокрушенно причитает: «Хотел сделать логические выводы, подвести надлежащую базу, обобщить… Простите, уважаемые. Ничего у меня не вышло», позволю себе не согласиться с самокритичным дегустатором. Лично для меня достаточно было и обобщений, и выводов. Просто, выражены они не философским, а литературным языком. Так ведь и статья не философско-, а литературно- критическая.
Еще интересно, как тонко критик отмечает очевидную вторичность использованного авторами материала: « берешь уже готовые блюда, пробуешь их и дивишься: вроде бы знакомо все, вроде бы никакой такой экзотики не попадается на зуб, а вкус «спецфиц-с-ский»!».
Действительно, чем-то Петер Сьлядек напомнил мне Пер Гюнта, но это, скорей всего, только мои личные ассоциации, а основная идея «Баллады двойников», выраженная в лоб, вообще, вызывает в памяти хит Эдиты Пьехи: «Так уж бывает, так уж выходит: кто-то теряет, кто-то находит…». И почти каждая другая история что-то напоминает. Иногда критик указывает , что именно, а чаще это и не требуется, ибо откровенный фанфик. Но это, действительно, не принципиально, потому что из одного и того же набора овощей можно приготовить и корм для свиней и борщ-пальчики-оближешь. Дегустатор уверяет, что он именно облизывал пальчики, и я ему верю.
И еще раз спасибо за вкусное критическое блюдо!
Другой дегустатор – Лёлик, похоже, бродит по дегустационному залу в надежде обнаружить что-нибудь с оригинальным вкусом и порой, обнаружив, удовлетворенно поднимает брови, как бы удивляясь: нашел! А иногда разочарованно морщится: «Фе-е…».

Такие вот поднятые брови (У-у-у! Вкусно!) и улыбка на лице дегутатора привиделись мне при вкушении им № 1- "Вечное сияние страсти" (х/ф). Это, конечно же не статья и даже, извиняюсь, почти не рецензия, а мгновенное вкусовое ощущение, в котором, тем не менее, присутствует столь милый моему сердцу философский привкус. И ассоциации с Ницше, вполне уместные, и вполне разумная корректировка его максимы, и главное философский вывод: «Именно пережитый опыт делает нас уникальными и определяет нашу судьбу». Не скажешь, что очень оригинальное утверждение, но и оно наводит на размышления и вопросы, что хорошо. Например, а не является ли наш опыт результатом нашей уникальной реакции на предлагаемые миром обстоятельства и не определяется ли наша уникальная реакция нашей генетической программой? И еще: «Без воспоминаний о тебе я ничто». Тут уникальность опыта ни при чем, тут играет гипотеза Платона о том, что каждый человек сам по себе еще не полноценная личность, а лишь часть ее, ищущая свою вторую половинку, с которой рассталась в мире ином, перед приходом на Землю. Полноценная личность рождается лишь при соединении двух половинок единой души. Это и есть сущность так называемой «платонической любви». И если совершить обратное действие – разделить эти две половинки, что и происходит в фильме, то полноценная личность опять перестанет существовать, и опять половинка будет метаться в тоске и поиске своей родной частички. И естественно, такой путь обретения счастья ведет в противоположную от счастья сторону.

У блюда № 2 - "Бессмертные: Война миров" (х/ф) критик выступает не столько в роли дегустатора, сколько в роли знатока кулинарной технологии: здесь не дожарили, тут пережарили, а вот в этом вопросе явно не досолили. А это, вообще, извините, из другого блюда.
В итоге, я сочувствую дегустатору по должности обязанному пробовать данное ёдово, с плохо скрытой брезгливой гримасой. Французы это, конечно, на «ура» слопали - хитом сделали фильмец, так что с них взять - с «лягушатников». А мы такого не едим.

У блюда № 5 - "Послезавтра" (художественный фильм) критик, то бишь дегустатор, отдыхает рецепторами. Хоть и знакомо блюдо, каковые в Голливуде пекут, как биг-маки, массово, но вполне питательно и съедобно и слезу можно кое-где пустить от избытка горчички, да и сопельки в американском сиропе многие очень даже обожают. Дело вкуса, но я это смотреть не буду. Хотя, если уж совсем делать нечего будет...
Все-таки чувствуется, что видео-блюда полного удовлетворения критику не принесли. Рецепторы остались в некоторой обиде от не слишком свежей пищи. В поисках удовлетворения чувства вкуса дегустатор подошел к столу с книжной продукцией.

А именно блюдо № 14 - Людмила и Александр Белаш "Имена мертвых". Здесь критик выступает не столько в роли дегустатора, сколько в роли повара, предлагающего читателю стать лакомым блюдом: «Вы – отец взрослой дочери… Только что душа летела к свету в конце туннеля, ты открываешь глаза и видишь…». То есть читателю критического опуса предлагается идентифицировать себя то с одним, то с другим героем. Хороший подход, действенный, потому что артистическая душа читателя всегда готова к замещению. А критик-официант продолжает рекламировать клиенту блюдо. Это и классическая НФ, и хороший экшен, и авантюра не без элементов фэнтези в виде эффектных гонок с дьяволом по ночным улицам, и, вообще, что уж там мелочиться, – «явный претендент на роман года».
Ну, слава богу, наконец, вкусил дегустатор нечто вкусненькое, ублажил рецепторы да на радостях так раздобрился! Пожалуй, и мне стоит, при случае, приобщиться к празднику вкуса…

Однако критику хватает энергии и на следующее блюдо-паропанк № 15 - Грегори Киз "Пушка Ньютона". Первую книгу «альтернативной истории, масштабы которой захватывают дух» дегустатора. Видимо, от того, что дух захвачен масштабами, его хватает только на небольшое информационное сообщение о сути романа, которого, вообще-то, вполне достаточно для того, чтобы решить, стоит ли читать «захватывающую» тетралогию.

Следующий критик Momus самостоятельно определяет свое кулинарное амплуа – «Искатель дегтя в бочках с медом». Что ж, вполне достойное критика занятие, хотя в случае с блюдом № 3 - Сергей Синякин "Бузулуцкие игры" он вкушает вовсе не мед, а казацкий хлеб-соль с римскими зрелищами. Естественно, и дегтя он там никакого не обнаружил. Разве что на сапоге у казака какого-нибудь. Но нам об этом сообщить забыл.
Однако, я полностью согласен с несостоявшимся Искателем дегтя – только читая рецензии с конкурса, я уже и сам обратил внимание, что «все время с этими римскими легионами что-то происходит». И за что на них напасть такая?! Правда и к Булычеву в Великий Гусляр кого только не заносило, чем Бузулуцк (Или Бузулук, все же?) хуже? И тут же в памяти моей всплывает «Второе нашествие марсиан» АБС. Видимо, желудочный сок в предвкушении трапезы начал активно выделяться. А где желудочный сок, там и марсиане – любому фэну известно. Бузулуцку надо готовиться, раз такая гульба пошла. Ясно, что автор (не критик!) понатаскал для своего блюда продуктов с разных столов, но под шуточки-прибауточки с самогоночкой вполне получилось съедобно. Впрочем, нет ничего капризнее нашего вкуса. В том числе, и литературного.

И наверное, не случайно после столь «экзотической пищи» дегустатора потянуло на проверенное классическое и гарантированно съедобное яство № 4 - Станислав Лем "Непобедимый". Эту трапезу я с удовольствием разделю с критиком, потому что считаю, что С.Лем во многих своих произведениях не только современен, но опередил и наше время. Во всяком случае, его идеи питали и питают существенную часть НФ, киберпанка и иже с ними. Фэнтези чуть в стороне, ибо сказка, но вспомните «Маску» – чем не фэнтези с триллером? Впрочем, не об этом у критика речь.
Анализ ингредиентов классического блюда дегустатором проведен вполне профессионально и четко. И, что особенно приятно, четко поставлена философская проблема (а без философских проблем Лема не бывает) взаимоотношений разума и этики, разума и рацио.
Обнаруженное противоречие между названием романа и корабля «Непобедимый» и поражением экипажа мне кажется несколько поверхностным. Я всегда в качестве Непобедимого понимал непобедимый Рой кибернетических мушек, у которого отсутствует этика, роль которой успешно исполняет безальтернативный инстинкт (для кибермеханизма – программа) самосохранения Роя или Тучи.
Интересно и плодотворно введенное критиком-дегустатором философское понятие «Грани, за которую человеку не стоит заходить, нахождение за которой человека ничем не оправдываемо».
Критик в постскриптуме обращает внимание читателя на вопрос, поставленный Лемом: а кем проведена эта самая Грань?. Так же, как Лем, критик «в очень-очень неявном виде» намекает, что это может быть некое существо высшего порядка, которое принято называть Богом. Эта гипотеза имеет право на существование, однако стоит ли без нужды приумножать сущности? Грань эту очерчивает, во-первых, наш инстинкт самосохранения, во вторых, наш разум, отягощенный этикой, который через Альберта Швейцера выработал принцип благоговения перед жизнью. Подчеркнем – перед любой жизнью: разумной и неразумной, биологической и кибернетической. Иначе можно перефразировать этот принцип как принцип бережного отношения к мирозданию: все, что в нем есть следует беречь, будь то сущности первой природы, второй или третьей, ибо они – сущности.
А вот постпостскриптум меня немного позабавил. Я даже допускаю, что он носит провокационный характер. Имеется в виду вопрос: «а возможно существование рецензии на никогда ненаписанную книгу?». Неужели знаток Лема не знает, что рецензии на ненаписанные книги были излюбленным жанром С. Лема в поздний период его творчества, когда ему либо наскучило писать романы, либо сил на них не оставалось, а идеи переполняли. Помнится, я с превеликим удовольствием вкушал эти изысканные блюда со страниц журналов «Знание-сила» и «Химия и жизнь». Шутник, однако, наш Искатель дегтя в ментальном меде.

Линнел, как обычно, весьма оригинальна и в выборе амплуа, и в выборе дегустируемого блюда №7 - «Ai no Kusabi»: история любви, история болезни.
Оригинальность амплуа заключается в том, что критик в данном случае, сугубо на мой субъективный взгляд, сочетает функции дегустатора и санитарного врача, представившего нашему вниманию не рецензию, а «историю болезни». И в этом я с критиком согласен: какой-то врач точно необходим, а лучше оба: и санитарный – для определения доброкачественности пищи, и психиатр, для проверки здоровья неисчислимого, как я понял, коллектива поваров. В этом заключается оригинальность в выборе блюда. Разговор, если я не ошибаюсь, идет о блюде, образец которого когда-то создал в виде романа Риеко Йошихава, а потом целый курс практикантов из кулинарного техникума принялся плодить кучу блин-фанфиков и в текстовом и в анимационном виде. И возникло некое ментальное (произнести слово «духовное» язык не поворачивается) пространство под шифром «Ai no Kusabi». Интересно, как это переводится? «Соль не перец»? Или «борщ не котлета»? Или «Маша не Саша»?
Чем же привлек такое количество кулинаров данный рецепт от Йошихава? Возможно сочетанием утопии с элементами сексуальных смещений? Возможно, невыписанностью того и другого, что обеспечивает простор для фантазии авторов фанфиков. И даже появилось несколько статей, как социологического, так и психиатрического (психоаналитического) плана. Не зная первоисточников, обсуждаемых критиком, мне трудно судить о близости структуры общества Амоя к платоновской утопии. Дело в том, что структура общества в его «Государстве» и «Законах» существенно различается. Но поскольку упомянуто «Государство», то судите сами: у Платона общество делится на три сословия: правителей-философов (люди золота), воинов-стражей (люди серебра) и производителей – ремесленников и земледельцев (люди железа и меди). Это все граждане. Чужеземцы и рабы – не граждане. По Марксу это «афинская идеализация египетско-кастового строя». Но поскольку очевидны азиатские корни дегустируемого блюда, то ближе, представляется азиатская же структура: брахман-кшатрий-вайшья-шудра. Не помню, как точно эти касты назывались в Японии (сэнсей-самурай-…?). «Блонды» почти не философы, а «монгрелы», обладающие «гордостью свободного монгрела» – не рабы. Это, скорей, – московская «лимита» с просторов СНГ, трудящаяся на благо России и себя без гражданских и, просто, человеческих прав, однако имеющих свою и немалую гордость. Видимо, авторам фанфиков интересно пробираться через эти древнейшие социально-утопические лабиринты, которые им кажутся новейшим откровением. Хотя, возможно, я слишком хорошо о них думаю, а им гораздо интересней» постоянно насиловать Рауля» под красивую музыку? А романтичным японским девушкам очень интересно за этим наблюдать? Впрочем, после любезных моему сердцу Кобо Абэ и Конзабуро Оэ, я уже ничему не удивляюсь.
Но насколько интересно поведение дегустатора!
После первого укуса:
«Кажется съедобно… Но уж больно горячо!
После второго укуса с коллегами:
«Нет, не съедобно! Но запах, если отойти подальше, приятный! И тарелка – просто прелесть!
После третьего укуса с сотрапезниками:
«Что значит: «Что такое тарелка? Пить меньше надо! Да, на столе ее нет, но на кухне-то была! Кто спер?!»
После шестого укуса, когда все ушли:
«А не покрасить ли физиоличико в зеленый цвет? Очень даже неплохо будет смотреться со шпинатом за ушком.
Утром, глядя в зеркало на родное зеленое лицо с красными глазами:
«Кто на свете всех милее, красноглазей, зеленее?..»
Но, вообще, любое блюдо от Линнел я вкушаю с удовольствием. Из Ваших ручек, хоть цикуту…

Дегустатор В.Пузий, отведав блюда № 8 - "Бал-Гаммаста — на царство!". Дмитрий Володихин. Дети Барса. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 416 с., вынужден на время стать «мезимом», ибо категорически не согласен с заключениями других дегустаторов и вынужден разжевывать им и, заодно, нам, о чем речь, то бишь, что за блюдо на столе. И что интересно – очень поэтично объясняет и, как ни странно, понятно:

При дегустации следующего блюда № 9 - Веселые сказки для взрослых. Джеймс Блэйлок. Эльфийский корабль. — СПб.: Азбука-классика, 2003. — 448 с. Джеймс Блэйлок. Исчезающий гном. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 448 с. Джеймс Блэйлок. Каменный великан. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 448 с. В.Пузий проявляет себя как утонченный гурман, решительно отвергающий набивших оскомину фэнтезийных баронов, драконов и прочих Темных Властелинов. И с энтузиазмом рекомендует милые мармеладно-леденцовые фэнтези Джеймса Блэйлока, правда, честно предупреждает, что этому блюду не очень повезло с поварятами, то есть с переводчиками. Да и повар поначалу не очень отличался мастерством. Тем не менее, блюдо вполне съедобное и, главное, не из списка комплексного фэнтезийного обеда. На любителя со вкусом.

Дегустатор Белый предпочел начать с черного блюда – № 10 - Летопись Черного Отряда.
Еще один блуждающий по просторам фэнтези отряд спецназовцев-киллеров-ланскнехтов-легионеров-наемников. Это, на мой взгляд, уже не эксклюзивное блюдо, а типичная жрачка из ассортимента общепита. Критик, конечно, может со мной не согласиться, тем более, что я не читал этих 10-и томов, а сужу исключительно по его дегустационному заключению. Тем, по- своему, и интересен опыт нашего сотрудничества – вы наблюдаете реакцию того, кто, по большей части вкушал только ваши блюда, приготовленные из писательских полуфабрикатов.
Однако, в данном блюде в качестве обязательных ингредиентов присутствуют и упоминавшийся в заключении предыдущего дегустатора Темный Властелин с Супругой, и их антиподы разных мастей. Но по свидетельству дегустатора не они придают специфический вкус этому оригинальному яству. «Главное в этой книге ее язык» утверждает критик. И это очень приятно слышать, особенно, в приложении к произведению фантастической литературы, где всегда в высокой цене была идейная компонента вкуса. Отрадно, когда обнаруживается и классическая языковая составляющая. Большой плюс дегустатору, обнаружившему это. И, судя по его характеристике, блюду этому явно не подходит определение – яство. Это нормальная солдатская жратва (жратва для братвы): щи да каша –радость наша. А хлеб – исключительно черный, ржаной, отрубной, вряд ли даже «бородинский». Язык казармы, дух казармы, вкус казармы. По крайней мере, все это ожидается после характеристики дегустатора, но цитата из «Анналов» Костоправа демонстрирует вполне интеллигентный, философский язык. Выясняется, что на привалах он пишет «романтические истории». Из дегустационного заключения не чувствуется наличия в романе этого ожидаемого «смачного» языка, поэтому приходится верить вкушавшему на слово, что «при перечитывании начинаешь получать удовольствие не столько уже от интересного сюжета, сколько от построения фраз, игры слов и скрытых автором жемчужин собственных жизненных наблюдений». Что ж, это уже пища для гурманов. Остается только позавидовать дегустатору, ибо он вкусил ее.

Следующее блюдо, отведанное дегустатором: № 11 - Cергей Лукьяненко "Кредо". “Это вам уже не «макароны по-флотски», это кушанье куда экзотичней – НФ детектив с уклоном в альтернативную историю. По крайней мере, в данном дегустационном зале аналогов ему нет. Хотя с точки зрения НФ и альтернативной истории очень похоже на «Пушку Ньютона». Там Ньютон ударился в алхимию и направил историю по альтернативному русту, а тут Никола Тесла расстарался. Научно доказал и обнаружил наличие реинкарнации. И нате, пожалуйста, общайтесь со своим предыдущим воплощением. Понятное дело, что человечество любому научному открытия найдет криминальное применение. Как тут без частного детектива.
Признав выдержанность классического детективного рецепта, дегустатор слегка поморщился от того, что разгадал преступника раньше, чем того желал автор. Но с детективами это часто случается, ибо для того, чтобы закрутить сюжет, требуется сделать главного героя слегка туповатым, а с читателем-то ничего не сделаешь – он оказывается умнее, чем надеялся автор, и детективное «ружье» дает осечку. Правда, есть повод читателю себя зауважать.
Но особо дегустатора заинтересовал вкус реинкарнации. Почему, мол, если душа бессмертна, удается считать информацию только предыдущего воплощения ее. Объяснение дается вполне логичное: потому что предпредыдущая информация затирается предыдущей, нет ее просто. Как я понял, автор (Лукьяненко) не дает себе труда углубиться в теорию вопроса. С точки зрения детектива он, наверное, прав – его интересуют криминальные последствия этого явления. Но читатель НФ обычно зело дотошен и все время бормочет себе под нос: «Хочу все знать!». Аппетит у него такой.
А теория вопроса такова. Главный специалист по бессмертным душам и их реинкарнации Кришна доверительно сообщает своему бхакте Арджуне, что только Он (Кришна) владеет всей информацией о всех предыдущих жизнях каждой души, а живое существо такой информации иметь не может. Даже Брахма не помнит своего предыдущего воплощения. Единственных способ удовлетворить любопытство – обратиться за информацией к Господу, то есть к Кришне. Естественно, каждому он справок не дает, а общается только со своими бхактами, то есть с друзьями возлюбленными, которые всецело преданы ему. Поскольку они слились с ним, то и имеют доступ к информации.
Но классический ученый может рассуждать, примерно, следующим образом: коли есть информация, значит, существует ее носитель и, следовательно, может существовать способ получения этой информации. В дегустируемом блюде предполагается, что таким способом могут служить хитрочастотные электромагнитные колебания. Тесла больше ничего не умел. Полагаю, что Кришна от души повеселился бы, узнав о таком предположении, ибо неоднократно повторял, что его информационная система не от мира сего. А электромагнитные колебания пронизывают весь этот мир. Но предположим, что хитрочастотные электромагнитные колебания каким-то образом инициируют духовные процессы в человеке, которые вырабатывают код доступа к заветной информации. Информация может храниться в Параматме – Мировой Душе, то есть форме существования Бога в этом мире, присутствующей в каждой индивидуальной душе. Обратите внимание на разветвленность, вездесущность и многофункциональность информационной сети – датчики одновременно и управляющие элементы. Совершенно очевидно, что столь сложная информационная система просто обязана иметь многоступенчатую защиту от несанкционированного доступа. Поэтому, если на первый уровень базы данных оказалось возможным случайно (А может, и не случайно – решил Кришна позабавиться! Он же - Играющий Бог!) подобрать пароль, то уж на более глубокие уровни – дудки. Здесь уже электромагнитными колебаниями ничего не добьешься. Наверное, и правильно: чтобы достойно распорядиться божественной информацией, надо быть равным богу, а это принципиально невозможно.
Вот такая еще одна гипотеза. Хотите верьте, хотите сами размышляйте. А дегустатору, обнаружившему этот специфический вкус в блюде, искренняя благодарность за возможность и мне вкусить божественного. Хоть и атеист, а вкусно.

И обратно к фэнтези. Блюдо № 12 - Дэйв Дункан "Небосвод мечей".
И здесь у дегустатора та же претензия к повару – слишком предсказуемый финал. Кто ж в наше время готовит пищу по системе Станиславского: если соль на столе, то ею солят, а если перец, то перчат. Гораздо оригинальней наоборот или вообще не солить. Хотя я понимаю разочарование дегустатора: он жаждал острой горечи, чтоб до слез продирала, а повар ему подсунул нечто сладенькое. Но у повара, надо полагать, были свои соображения на этот счет. Жаль, что они не совпали с ожиданиями дегустатора. Однако, он был вынужден признать, что пища все-таки вполне съедобна. Но горчички с перчиком маловато. И крови.

Дегустатор Tim очень деловит. Явно он начал пробовать это блюдо № 13 - О героях и их друзьях, людях, богах и лисах. Дмитрий Скирюк Цикл "Осенний Лис" давно, о чем он сразу и сообщает. Поэтому сразу же в дегустационном заключении появляются констатации обнаруженным вкусов и привкусов. Сразу определяется, что это, скорее, «второе», чем «первое», впрочем, основной компонент блюда все еще ищет, чем бы ему стать и начисто забыл, чем он был раньше. Его жарят, парят, режут, шинкуют, но и другие ингредиенты блюда с радостью становятся его друзьями-соблюдниками во имя величия общего вкуса.
Дегустатор в целях сравнения вкуса, отрывает по кусочку и от других блюд, походя давая емкие оценки и яствам, дегустируемым коллегами: «Петер Сьлядек – только бесстрастное зеркало, а не зеркальное лезвие без рукояти». А Eki-Ra-то изощрялся в определениях и эпитетах! А тут одним взмахом ложки!..
Но слава богу, дегустатор, наконец, сообразил, что основной компонент не Петер и не Гэндальф, а «нелюдим, отшельник, интроверт». И с чем это едят? Вообще-то, как выясняется, повар собирался готовить совсем другое блюдо, и до сих пор не понимает, как этому фрукту-овощу удалось стать главным компонентом того, что получилось. Ничем, стало быть, не перебиваемый вкус у него. Этот продукт сам выбирает себе блюдо. И поиски его (главного компонента) увенчались тем, что он отравил повара, то бишь бога, который его по дурости воскресил. Так тому и надо – надо смотреть, что в рот суешь!
Расправившись с поваром, продукт не успокоился, а перескочил в другое блюдо, то есть роман. И снова ставит эксперименты по определению собственной сущности, и многие ингредиенты были выброшены из кастрюли, дабы подчеркнуть и сохранить уникальный вкус основного ингредиента.
Но блюдо получилось, кажется, отменное и, если я не ошибаюсь, весьма дегустатору пришлось по вкусу. Очень он любит докапываться до истоков вкусов. Не просто пожрать, а вкусить и проникнуться!..

Чувствуется, что у каждого дегустатора свой стиль. Tim относится к тем, кто анализирует, расчленяет и выявляет тонкости вкуса и их происхождение: это – от чесночка, это – от перчика, а это – от зры. При дегустации блюда № 19 - Линор Горалик и Сергей Кузнецов "Нет" он, как и в предыдущем случае, сразу активно берется за дело: во-первых, во-вторых… в четвертых…
Во-первых, почему это назвали бифштексом. А не ромштексом? Сразу, без объяснений. Может, едок был в полной уверенности, что перед ним нечто вегетарианское? А если – мясное, то причем здесь «ваниль»? «Чили» понятно – вполне к мясному уместно. И если бы я не был ознакомлен с дегустационным заключением на это блюдо от другого дегустатора (правда, тогда он был танцором) – Лёлика на прошлом конкурсе, то вряд ли бы понял сразу о чем идет речь. То есть заключение рассчитано явно на того, кто либо отведал кушанья, либо знаком с другими заключениями. Но все же становится ясно, что название блюда «Нет» есть категорический протест против массового отравления духовной пищи, против замены естественных природных продуктов их эрзацами. Что ж, мы тоже против! Но что скажут те, у кого без эрзацев ломка?
А эти герои! То бишь ингредиенты – каждый норовит стать главным и сохранить свой вкус в блюде. Так не бывает. Но каждый из них - и жрец, и жрица от слова «жрать». И все их жалко, потому что вкус свой они все же в процессе варки-жарки теряют, особенно, когда их заливают «чили». Но очень внимателен дегустатор к каждому продукту, и это оправдано.
Оба дегустатора едины в своем мнении, что, несмотря на экзотичность исходных продуктов, это блюдо принципиально не отличается от сегодняшних столовых блюд, которыми нас пичкают СМИ. Разве что нынешние не столь профессионально приготовлены. Но эффект почти тот же, потому что едоки не те. Да и технологический процесс, то есть сюжет, вполне современен. Все это уже неоднократно едали, но наконец-то! Исполнились чаяния дегустатора Белого: в финале – полный отпад едока. Горечи – хоть отбавляй!. Безнадежно, бесперспективно, ужасно!.. Ну, что за вкуснотища, кто понимает!..
Ты, едок несчастный, не хочешь этого есть? Вряд ли у тебя что-то из этого получится, кто попробовал, тот уже не сможет отойти: сунул коготочек - увяз по уши. Потому что ты, едок, сам же и повар этого ужасного блюда. Тебе его и есть. Не пропадать же продуктам! Жри свое дерьмо!
Интригует…

- Рецепт? Обязательно нужен рецепт? – Вопрошает дегустатор Тия в № 16 - Сергей Садов "Дело о неприкаянной душе" – Но рецепт уложится в две строчки: лед и пламень, горькое и сладкое, райские плоды и адские сковородки... Другое дело процесс готовки: не просто борьба человека с голодом, а поедание самого себя. Не ресторанные повара спасают человека от голодной смерти, а он сам становится поваром своей жизни. И кто их доводит до жизни такой? Оказывается поварята из рая и ада. Они-то и обеспечивают неповторимый вкус этому кушанью. Хотя иногда и ведут себя не вполне адекватно. Например, юный черт вдруг заявляет: «Я человек мысли…». А я – черт действия. Налицо раздвоение чертовой личности, мнящей себя то человеком, то Игроком, то знатоком женщин. Последним он даже дегустатора достал. С тех пор она заходит в свою кухню и тут же выводит себя обратно, дабы не подтвердить правоты наглого чертенка. И тем не менее, дегустатор все откусывает и откусывает от блюда по кусочку и признается: - Оторваться невозможно, хоть и получилось оно слегка тянучим. Ведь как оторваться, когда в еду вложены вкусные штучки, как боль и ненависть, без которых, оказывается невозможно познание вкуса жизни, и жизненный опыт как философская категория, и соленые ошибки, и горькие поражения, и пряности власти в адской сковороде под райским соусом! И вообще, здесь использовано столько библейской кулинарной мудрости. Ну, очень вкусненько получилось у этих потусторонних практикантов кулинарного техникума. И явно они на этом не остановятся.

А за следующее блюдо № 17 и №18 - Вера Камша Отблески Этерны «Красное на красном» взялись сразу два дегустатора – Тия и OlegZK-Krr94.
Видимо, запах притягательный. Тем более, что, как сообщает Тия, у нее уже однажды перехватили лакомство, пока она к нему принюхивалась. Каков же был кулинарный восторг дегустатора, когда книга обернулась колодой карт Таро (какая экзотика!), а фаршированный морковкой кабачок (ну, и гадость эта ваша заливная рыба!) оказался молочным поросенком, нашпигованным «двумя противостояниями в стране». Между династией былой и династией правящей. И у каждой свое противостояние- круто! Разве позволит себе настоящий аристократ, «человек чести» пользоваться чужим противостоянием! Но и у «навозников» своя честь! Правда, навозников дегустатор упомянуть забыла, видимо, чтобы не вызвать антисанитарных ассоциаций в кулинарном святилище. Это уже OlegZK-Krr94 отринул ложные сантименты во имя Истинного вкуса.
Тия отмечает тщательность технологического процесса приготовления данного блюда. Что ж, это всегда радует едока, который всегда подсознательно опасается проглотить что-нибудь сырое. И за такую заботу со стороны повара и дегустатора всегда ответит искренней благодарностью. Так, тщательно готовится варево. Что с начала готовки минуло уже четыреста лет. Тия, видимо, полагает. Что лучше переварить, чем не доварить, а ее голодноватого коллегу эти темпы явно раздражают. Он, вообще, куда критичней относится к дегустируемому блюду. Его больше настораживают «капли дегтя», чем замеченные Тией «бочки меда». Если у Тии персонажи «привычные, полюбившиеся, таинственные» и люди Чести – действительно, люди Чести, то у OlegZK-Krr94, последние характеризуются «инфантилизмом и скудоумием, достойными сожаления». А «картина, явленная автором – государственное устройство и положение, людишки, его устанавливающие ( с обеих сторон), оставляют прискорбное ощущение никчемности и мелочности в целях, методах, страстях и т.п.».
Единственный, кто пришелся по вкусу обоим дегустаторам – это герцог Алва.
И если в целом положительное послевкусие, констатированное Тией, смотрится логичным для ее текста, то заключение ее коллеги: «В целом книга оставляет очень хорошее впечатление, Возможно, это единственное с начала года произведение фантастики-фэнтези действительно достойное именоваться романом» – выглядит чертом из табакерки. Еще один роман года. Щедры вы дегустаторы на сытый желудок!
Тем не менее, основная часть дегустационного заключения OlegZK-Krr94 вызывает доверие и привлекает основательностью. Он достаточно четко определяет исходные рецепты, которые были творчески переработаны кулинаром в данное блюдо и актуальность подобной пищи, и неприятные привкусы, которых практически не обнаружила Тия.
Похоже, едоку самому придется решать: есть или не есть…

Дегустационное заключение Andrew по поводу блюда № 20 - Олег Овчинников "Семь грехов радуги" Из одноимённой книги: СПб.: Азбука-классика, 2004. – 448 с. – (Правила боя) отличается некоторой романтичностью.
Кто из едоков не мечтал о том, чтобы пища была вкусной, полезной, экологически чистой, свободной от неприятных запахов, привкусов и вредных последствий. И некоторые повара мечтают о том же, в частности, и повар, приготовивший это блюдо. Однако повара готовят из тех продуктов, которые есть, а едоки едят то, что приготовлено…
Дегустатор отмечает, что повар Олег Овчинников не только практик. Но и теоретик-философ с практическим уклоном. Его философская идея состоит в том, чтобы неэтическое поведение отражалось на лице человека появлением пятна определенного цвета. На первый взгляд, оригинально, но… Склероз проклятый! Да ведь и не упомнишь всех названий и авторов, читаных за жизнь! Однако идея запомнилась. По-моему, у кого-то из классиков американской фантастики описываются злоключения героя, у которого на лбу светилось клеймо, оповещающее окружающих о том, что он преступник. Грешник, стало быть. Не помню уж, как у него там обстояло дело с цветовой гаммой. Ничто не ново под луной. Рецепты тоже. Однако не в новизне рецепта дело, а во вкусе блюда.
А как вам такая кулинарная идея: совершил человек, к примеру, предательство – и перестает ощущать вкус сладости, украл у кого-нибудь что-либо (деньги, идеи и т.д.) – не чувствует соленого вкуса, перепил (особенно, если регулярно) – и перестал пьянеть?.. Тут тоже не мелкие философские аспекты.
Но вернемся к нашим разноцветным баранам. Дегустатор остался вполне довольным блюдом. Есть надежда, что оно и нам придется по вкусу. И эту надежду укрепляет тот философский аромат, которым делится с нами дегустатор. Насчет этики меньшинства и большинства и черного цвета человечества. Мне этот вкус пришелся по душе.

Дегустатор НикитА прицелилась на бифштекс, то бишь на вампиров с кровью, и она их получила в комплекте с жареным ученым, однако, как я понял, повар настолько переперчил, пересолил и перепрянил блюдо № 21 - "Ван Хельсинг" (х/ф), что оно оказалось несъедобным. Громадное спасибо за предупреждение! Хотя я об этом подозревал, только взглянув на афишу.
Похоже, что среди пряностей оказались и зерна конопли, потому что дегустатора во время приема пищи разбирал явно нездоровый смех. Хотя смех может компенсировать действие многих канцерогенов.
И я искренне подхихикивал, слыша этот заразительный смех. И радовался чувствительности рецепторов дегустатора, реагировавшего и на «Терминатора на паровой тяге», и на съехавшую с Терминатора «крышу», и на большую, здоровую семью Дракулы, и на арбалет на бензине и прочие НФ артефакты, и на поведение поедаемой вампирчиками деревни. Дегустатор только не понял, что это было пантомимическое изображение бессмертной фразы: «Кушать подано! Летите жрать!».
Отменное удовольствие получил я от этого дегустационного заключения! Огрызнулся дегустатор по всему меню!
Особенно хороша оценка! 0/10! Я бы поставил: –10/+10.
А за рецензию: 9/10.
И вот почему. Пока я пек этот свой пирог: пока тесто замешивал, пока оно подходило, пока духовка разогревалась и т.д. (к тому же и продукты мне подвезли с некоторым опозданием). НикитА опубликовала свой отзыв на работы победителей конкурса. И этот отзыв тоже меня порадовал и вот чем. Она достаточно обоснованно указывала на стилистические «ляпы» авторов и, еще большая радость для меня, на наличие грамматических ошибок. По крайней мере, намекала на их наличие. Вы, наверное, заметили, что я этого аспекта практически не касаюсь, потому что мне кажется неудобным указывать таким профессионалам на такие детские грешки. Однако этот аспект очень меня тревожит. Интернет стал переносчиком заразы неграмотности. Повальная эпидемия. Когда я одному из критиков в частном письме указал на его стилистические и грамматические ошибки, он переадресовал мои претензии к Word-у. А как же с природным чувством вкуса родного языка?!

Я был искренне рад тому, что НикитА столь активно поддерживает мою тревогу (а читал я ее отклик до того, как писал свой комментарий) и вдруг обнаруживаю, что она перечисляет что-то на счет радости (банковский что ли?)! И мечтает при чем-то потустороннем (при (?) чем мечтала), истребляя созданий тьмы (истреблять кого? – создания тьмы) и при этом синяки у нее не остаются, а куда-то уходят, не желая отвечать на вопрос чего?
Я не думаю, что это неграмотность. Скорее – небрежность, торопливость. Но, уважаемые дегустаторы, вы ведь тоже кулинары – вашу пищу едят. Так постарайтесь, чтобы она была доброкачественной. И специально для вас эксклюзивно сообщаю, что глаголы, отвечающие на вопрос «Что делать?» (как у Чернышевского. Тоже, однако, фантастика!) пишутся с мягким знаком, а те, что предпочитают отвечать на вопрос «Что делает?» – без мягкого знака. Можете не благодарить – дарю от чистого сердца!

Да! Еще победители… На мой взгляд (список победителей еще не смотрел), первое место за Eki-Ra. Вовсе не потому, что в жанре статей ему на этом конкурсе не было соперников (статей не было), а потому что его блюдо пришлось мне по вкусу. И по объему (для меня) в самый раз! Среди рецензий я выбрал бы ироничную НикитУ. Остальные работы создают очень хороший общий фон, особо не выделяясь. Хотя мне понравились и Momus, и Линнел, и Белый, и OlegZK-Krr94 (своей требовательностью к кулинару). Практически у каждого я нашел бальзам для своей души. Спасибо вам всем!
Посмотрел список. Рад, что наши вкусы совпадают! Значит, нам комфортно за одним столом.

С уважением Вл. Васильев (Василид 2).

02.08 2004 г.

Отредактировано - Kutushut on 03 Aug 2004 16:41:42

Спасибо! Я славно перекусил на работе :)

Согласна с Василидом... Чего-то я плохо в этот раз отзыв свой вычитала... Аж стыдно стало. Когда перечитывала его в распечатанном виде, нашла кучу ошибок... Надо бы заняться проблемой собственной грамотности.

Не только великое достойно внимания.

Цитата:

---

С моей стороны было бы слишком самонадеянно предполагать, будто мои балетные экзерсиcы в предыдущем комментарии вдохновили Eki-Ra на кулинарные метафорические изыски.

---

Склонен к жестоким шуткам

Цитата:

---

Хм... Оказывается, я только что родилась как ре-рецензент :) Я, которая занимается этим конкурсом уже год и время от времени выкладывающая ре-рецензии :)

---

Отредактировано - Василид 2 on 04 Aug 2004 08:54:10

Извинения приняты, костры потушены :)

Не только великое достойно внимания.