У меня не было надежды. Но жило во мне ожидание, последнее, что у меня осталось от нее. Каких свершений, издевательств, каких мук я еще ожидал? Не знаю. Но я твердо верил, что не прошло еще время жестоких чудес. Станислав Лем "Солярис"
Предупреждение: часть нижележащего текста раскрывает сюжет книги! (Хотя, думаю, данное предупреждение бесполезно, ибо все читали книгу или смотрели фильм). В 1961 году польский писатель Станислав Лем написал историю первого контакта человека с чужим разумом. В 1972 русский режиссер Андрей Тарковский использовал эту историю для того, чтобы ему позволили снять фильм. В 2002 году, с благословения автора истории, американский режиссер Стивен Содерберг снимает новый "Солярис" с кумиром всех женщин Джоржем Клуни и "эротическим уклоном" (на момент написания рецензии последний фильм мною не просмотрен, поэтому для оценки использована вторичная информация - прим. авт.). Несколько вех из истории. Редко какое произведение удостаивается повторной экранизации, тем более, фантастическое произведение. Чем же "Солярис" Станислава Лема заслужил такое внимание? …Человечество освоило Космос, но еще нигде не встретило то, что мы называем Разумом. Пока не натолкнулось на планету около двойной звезды, почти полностью покрытую странной субстанцией - Океаном. И некоторые совпадения заставляют людей предположить, что Океан разумен. Однако, на протяжение сотни лет, несмотря на отчаянные попытки людей, контакта так и не состоялось. Психолог Кельвин послан на научную Станцию, вращающуюся над Солярисом, чтобы решить ее судьбу - имеет ли смысл продолжение исследований? С первых минут пребывания на станции Кельвин понимает, что тут происходит нечто странное, но вот что? Станислав Лем создал для своего произведения целую науку, которую назвал соляристикой. Описанию истории исследований Океана посвящена практически треть книги. Может для кого-то подобное может показаться излишним, но на самом деле это не так. Псевдонаучные вставки, несуществующие альманахи, описание фантасмогоричных явлений, производимых Океаном, создают удивительную атмосферу, атмосферу Чужого, неподвластного человеческому пониманию, и, в то же время, подчеркивают одну странную черту человека - стремление к систематизации непознанного (читай - не поддающегося систематизации) в попытке понимания. Иногда нужно стремиться не понимать, но принимать, а понимание… понимание придет само, придет рано или поздно. "Солярис" - удивительно многоплановая книга. Это - одно из тех произведений, где автором рассматривается природа Чужого. Но рассматривается очень необычно. Чужое здесь является и декорацией для развивающегося действия и активным его участником. За окнами Станции Океан разыгрывает свои мистерии, а по другую сторону стекла люди готовят жестокий эксперимент, совершенно не задумываясь о последствиях. Но и когда наступают последствия, и мистерия перемещается в коридоры Станции, люди не могут адекватно оценить то, что сделали. На протяжение сотни лет люди пытались вступить в контакт с мыслящим Океаном, но все их попытки оканчивались безрезультатно. Пока человеческий разум не использовал свой главный козырь - способность творить зло. И, наконец, был получен ответ. Океан отыскал в человеческом разуме самые темные закоулки и вытащил их содержимое на свет божий. Солярис материально воплотил темную сторону человека, то, что каждый из нас пытается скрыть, то, что неотступно следует за нами, не оставляя ни на минуту, подобно созданным Океаном Фантомам. И следуют за людьми уже не просто их черные мысли, но материальные сущности. Но КАК люди воспринимают своих Гостей? Снаут и Сарториус видят в них лишь очередное препятствие на пути к Знанию. Очень неудобное и неприятное, которое нужно не понять, но изучить, и от которого необходимо избавиться любой ценой. Причем, если Сарториус даже не задумывается о моральной, человеческой стороне проблемы, предпочитая разрубать гордиев узел топором прикладной науки, то Снаут старается понять психологическую сторону феномена и предупредить Кельвина. Однако, оба практически не осознают свою вину, вину именно в человеческом, а не логическом плане. За каждым нашим действием следуют последействия, но их оценка без приложения к социальной сущности человека - ничто. Единственный из ученых, оценивший всю тяжесть содеянного, - Гибарян, не смог пережить тяжесть осознания. Воистину, когда по-настоящему понимаешь, что тобою сотворено истинное зло, жизнь становится невыносимой. Мы ничего не знаем о Фантомах, посетивших участников разыгравшейся на Станции драмы, кроме Фантома умершей возлюбленной Кельвина Хари. Кельвин был виновен в ее смерти; нет, он не делал ей смертельный укол, но он подал чашу с ядом. Реакция Кельвина на появление Фантома поначалу была подобна реакции остальных людей. Но только сначала. У Кельвина было то, чего так недоставало остальным - любовь, простая человеческая любовь. Горечь утраты, не проходящая с годами вкупе с тщательно скрываемым, но разъедающим изнутри чувством вины помогли Кельвину разглядеть в Фантоме человеческую сущность. Любовь возродилась вновь, сначала любовь к Хари, а потом… Очень трудно уловить ту грань, когда Фантом Хари перестал быть грубым слепком с той, кто послужила ему оригиналом, а стал новой личностью, стал той, кого полюбил Кельвин, по-настоящему полюбил. А новая Хари полюбила его, полюбила так искренне, как способен любить только человек. Мистерия превращается в трагедию, история контакта человека с Чужим - в драму человеческих отношений. Что отличает человека от животных? Многое, скажите Вы, и будете правы. Но вот основные вещи - это, наверное, способность творить осознанное зло, способность любить, любить чисто и искренне, и жертвовать собой ради того, кого любишь. Снаут, Сарториус, Гибарян… Кельвин и Хари… Хари… Заметьте, Хари не была человеком, но она стала человеком. Наши поступки и наши чувства, а не наша природа определяют принадлежность к роду человеческому. Андрей Тарковский при фактически точном следовании сюжету изменил одну очень важную вещь - эпилог. Хари покидает этот мир, оставляя Кельвина, принося при этом ему душевное облегчение - конец на первый взгляд одинаков. Но великий режиссер лишил нас одной очень важной вещи - надежды, намеренно буквально восприняв эпилог. Кельвин, опустошенный, стоит на берегу Океана. Внутри него - пустота, нет чувств, нет надежды, нет сил жить дальше. Почти нет сил. И нет ли надежды? Или она всего лишь скрыта ожиданием? Ожидание - не есть ли это надежда? Забрать у человека надежду, значит забрать саму жизнь. То, что было, то, что есть, - никогда не повторится, но остается то, что ждет нас впереди, остается надежда... Наша оценка - 9/10
Версия для печати
Послано - 03 Дек 2002 : 23:18:26
